Измена в подарок на свадьбу. Тайная беременность

Александрия Роза

– Но это ты сбежала!

– И была права! Я же знаю, что ты даже не искал меня потом… – выпаливаю я и мигом об этом жалею.

В глазах мужчины загорается такой огонь страсти, замешанной на злости, что я вжимаюсь в стену.

– Я не искал?! Да если бы ты не вернулась к Виктору…

– С чего ты вообще взял, что я к нему вернулась?! – кричу я.

– Узнал! Потому что искал! – сквозь зубы шипит мужчина и тут же накрывает мои губы своими.

Поцелуй ни капли не нежен. Он ожигающий, глубокий, доводящий

до исступления и дрожи.

Бог мой, как я его хочу… Как сильно люблю! Будто еще сильнее, чем четыре года назад.

Стону, когда руки мужчины опускаются на мою талию и сильно ее сжимают. Притягивая меня к себе одним резким движением, Коля покусывает мои губы, целует так, что мне кажется, они саднят от боли, но как же это приятно.

Я плавлюсь в сильных руках, истосковавшись по ласкам. Коля помещает ладонь на мою грудь и мягко сжимает ее, безошибочно находя возбужденную горошину под тонкой тканью бюстгальтера.

Мужчина отрывается от моих губ и целует шею, ключицы, оставляя на коже влажные следы от языка.

– Коля… – шепчу я, пытаясь найти хоть ниточку разума.

Мы же в офисе. Сюда сейчас может зайти кто угодно…

– Алиса, помолчи… – гортанно стонет мужчина и тут же впивается в мой сосок, заставляя вскрикнуть от наслаждения.

Мурашки разбегаются по телу, и я, вцепившись в волосы мужчины, хватаю ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.

Он сводит меня с ума. Действует как самый сильный афродизиак, от которого у меня отключается все возможное самообладание…

Только он…

– Алиса, ты нужна мне… – шепчет Коля, подхватывая меня за бедра.

Я чувствую выпирающее желание и теряю остатки разума.

Хочу его прямо здесь и сейчас. Неважно, кто зайдет, что подумают люди, услышав наши стоны, – все неважно… Я люблю этого мужчину.

Коля расстегивает мне блузку и проводит губами по горячей коже, вызывая внутреннюю дрожь, его пальцы тянутся к застежке бюстгальтера, но громкий крик в коридоре не дает ему это сделать.

– Николя-я! – зовет тот самый высокий женский тембр, и меня словно ведром холодной воды окатывает.

– Черт! – ругается мужчина, а я тут же вырываюсь из его объятий и отпрыгиваю в сторону.

– Алиса, дай объяснить…

– Убирайся отсюда! Ты оставил другую в кабинете, а сам пришел ко мне?! – шепчу я охрипшим голосом.

Я вижу, какой у Коли растерянный взгляд, но ничего не могу поделать с собой. Во мне клокочет ярость предательства. Ох, какая же я дура! Стоило ему меня поцеловать, как я тут же забыла обо всем! О его девушке, о том, что не нужна ему была ни тогда, ни сейчас. Он просто воспользовался моей доверчивостью, моими чувствами, а сам…

– Убирайся отсюда! – кричу я, хотя знаю, что не имею на это никакого права. – Хотя нет, я сама уйду!

– Алиса, постой! – тянется ко мне Николай, пытаясь

пригладить взъерошенные волосы.

Я наскоро застегиваю блузку и, накинув пиджак, хватаю сумку. Все это время Коля стоит неподвижно. Он смотрит на меня как ребенок, не понимающий, за что его наругали, и сейчас я осознаю, что вижу в нем черты Мии как никогда прежде.

Сердце пропускает удар, а слезы скапливаются на ресницах, но я зажимаю волю в кулак и вылетаю из кабинета, тут же наткнувшись на ту самую Тину.

– Иссвините… – тянет она жеманно с отчетливым акцентом, но я только бросаю на нее злой взгляд и уношусь прочь.

Ноги моей больше здесь не будет! Ни ради Мии, ни ради работы – ни ради чего!

Всю дорогу до дома я стойко и мужественно терплю. Не плачу. Злость не дает вытечь ни единой слезинке. Только сжатые кулаки и ярость. Но стоит мне переступить порог дома, как я стаскиваю зимнее пальто и тут же оседаю на пол, закрыв руками лицо.

Сотрясаясь в рыданиях, я не замечаю, как проходит время. Истерика иссушает меня до дна, не давая чувствовать больше ничего.

Боже, какая же я дура! Люблю его! Люблю больше жизни! А он видит это, знает и пользуется, как хочет! Специально заставляет доверять ему, обхаживает, помогает, чтобы потом вот так…

Только ощутив, что я высушена словно кукла, я поднимаюсь и плетусь в ванную.

Сегодня я потеряла все: работу, возможность иметь отца Мии и любовь…

***

В последующие дни я не разговариваю ни с кем. Не беру телефон, не рассказываю, что произошло. Мой мир сужается до Мии и заботе о ней.

Анжела Викторовна уже даже не пытается разговорить меня. Она узнает, что я уволилась, и старается дать мне время прийти в себя. Маше же я просто ничего не говорю, зная нрав подруги.

– Мия, солнышко мое, вставай! – бужу я дочь, поглядывая в окно.

Мне кажется, вот-вот пойдет снег. Даже не заметила, как быстро пришли холода.

– Мамочка, а может, не пойдем сегодня в сад?

– Нет, нужно… Маме нужно искать работу… – шепчу я.

Мы выходим на улицу, и промозглый воздух задувает за шиворот. Я беру дочку за руку и веду к остановке, но тут возле нас тормозит знакомая машина.

Боже…

– Алиса! – выходит из салона Николай. – Садитесь, я подвезу.

– Нет, мы сами…

– Дядя Коля-я-я… – радостно тянет Мия и, вырвавшись из моей руки, бежит к мужчине. – А вы знаете, что Никита извинился? Да, меня больше не обижают! Мама говолит, что это вы помогли!

Коля подхватывает девочку на руки и бросает виноватый взгляд в мою сторону.

– Ты хочешь, что бы я вас подвез к садику? – спрашивает хитрец у дочери.

– Да! Да! – выкрикивает радостно дочь, а я закатываю глаза.

– Это нечестные методы!

– Какие это? – хитро прищуривается Коля.