Измена. Если любишь – прости
Шрифт:
Когда Марат вошёл и устроился за столом, я начала испытывать раздражение, что конечно сказалось на действиях. Когда ставила перед Тинаевым чашку, пролила на стол кофе.
– Если ты в качестве адвоката от Волошина – то я предпочту решать наши дела с мужем один на один, – сказала, взяв чай и присев напротив Марата.
Он смотрел на меня тёмным, почти чёрными глазами, и под этим взглядом мне становилось неуютнее с каждым мгновением.
– Нет, – помотал он головой. – Если ты о том, что Саша меня попросил с тобой поговорить – это не так.
Я
– Он только сказал, что ты остро отреагировала на его встречу с Дианой.
В отличие от меня или Маринки, Тинаев произносил имя бывшей Волошина прямо и чётко, без экивоков и попыток подсластить горькую пилюлю, выданную мне мужем.
– Дай подумаю, почему же это могло произойти. – Я сделала вид, что размышляю, постукивая пальцем по подбородку. – Может, потому что на видео Саша её приобнимал и тащил в приват? Или это ерунда и так поступают все? А может… потому что он назвал её именем нашу дочь, о чём я узнала лишь вчера?
Тинаев вздохнул и отставил чашку. Подался ко мне и заговорил:
– Я понимаю твои чувства, Злата. Правда. Но болею за вашу семью всей душой. Волошин неправ – об этом я ему сказал чётко. Ты же знаешь, почему они расстались с Дианой? – задал он неожиданный вопрос.
Я помотала головой, на губах моих появилась горькая улыбка.
– Марат, я вообще не в курсе его первых отношений, которые, как выяснилось, оставили в его душе неизгладимый след. Да ещё и такой, который сейчас заставил моего мужа вновь воспылать чувствами к прошлому.
Тинаев побарабанил пальцами по столу. Я смотрела на сидящего передо мной мужчину и ждала. А он, кажется, раздумывал над тем, говорить ли мне всё, или что-то утаить.
– Саша узнал о том, что Диана считает его… бесперспективным. Они учились вместе в колледже в пригороде. Мы тогда только начали дружить с Волошиным. У него уже были отношения с Покровской. Несмотря на то, что обоим было по девятнадцать, они говорили о свадьбе. А потом Диана решила, что с Волошиным каши не сваришь, завела себе сынка богатеньких родителей, к нему и ушла. С тех пор они не виделись.
Я молчала, слушая о прошлом Саши. Лишь думала о том, что же в этом всём было настолько таинственным, что Волошин от меня это скрывал? Задетое мужское самолюбие? Или нечто большое.
– Сейчас я навёл справки о Покровской. Точнее, она носит теперь фамилию Тишина. В разводе, работала в клубе стриптизёршей, сейчас занимается тем, что разводит клиентов на дорогие напитки. Иногда с ними спит.
Я вскинула руку и прикрыла глаза. Марат замолчал, а я почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Ничего не произошло… Ничего криминального пока не случилось. Просто у мужа немного сорвало крышу, но с кем не бывает?
Абсурдные мысли, лезущие в голову, были тем, за что я цеплялась с упорством скалолаза, покоряющего особо неподдающуюся вершину. Но меня выворачивало от того, что рассказывал Тинаев.
– Злата,
Я нашла в себе силы на то, чтобы открыть глаза и посмотреть на Тинаева, во взгляде которого пылали лихорадочные оттенки.
– Саша тебя любит. Он семьянин и всегда таким был. Даже с Дианой ему хотелось свадьбу и детей, а не вот это всё, что сейчас она ему может предложить. Сейчас у него как незакрытый гештальт – показать женщине, которая его отвергла из-за того, что он небогат, сколько она потеряла. Но это очень быстро пройдёт и всё развеется.
Я выдернула руку из пальцев Тинаева и вскочила из-за стола.
– Предлагаешь просто понаблюдать за тем, как мой муж будет обхаживать эту свою стриптизёршу, а потом, когда поймёт, что она ему неинтересна и он ей всё доказал, принять его обратно?
В моём голосе было столько неподдельного возмущения, что Марат сник.
– Злат… Я сделаю всё, от меня зависящее, чтобы вразумить Сашку.
Эти слова живо отозвались в моей душе. Мне не показалось – Волошина, попавшего под влияние прошлого, действительно нужно было «вразумлять».
– А я умываю руки, Марат, – устало откликнулась на реплику Тинаева. – Конечно, с Сашей мы обязательно будем разговаривать, но ему придётся очень постараться, чтобы я не думала каждую секунду о том где он, с кем и не кувыркается ли в постели с этой своей Дианой. И конечно, я не буду цепным псом, который станет сопровождать мужа всюду и тайком просматривать его телефон.
Отойдя к холодильнику, я принялась поправлять магниты, которые мои дочери регулярно использовали в качестве игрушек. Мне нужно было чем-то занять руки и голову.
– Я понимаю, Злат… И надеюсь, что тебе хоть чем-то поможет информация, которую я тебе сообщил.
Тинаев поднялся из-за стола, подошёл ко мне. Встал рядом и просто молчал.
– Как мне может помочь знание, что эта баба занимается тем, что разводит других? – задала я риторический вопрос.
– Вы как день и ночь, Злат… – отозвался Марат. – К тебе тянешься, как к солнцу… А там…
Он махнул рукой и поморщился. Вышел из кухни и стал одеваться в прихожей. И только когда я закрыла за Тинаевым дверь, выдохнула с облегчением – присутствие Марата и то, что он говорил, требовало от меня максимально нервного напряжения.
Чего я позволять себе в своём состоянии была не должна.
Марина уехала ближе к полудню. Я ходила по дому, изводясь мыслями о муже. Писать ему первой не собиралась, если Саше было важным поговорить со мной – он должен позвонить сам. Набрала маму, попросила их с отцом побыть с девочками до вечера. Я очень соскучилась и по Диашке, и по Глане и многое бы отдала за то, чтобы просто провести с дочками время, а не слоняться из угла в угол, прокручивая в голове рассказанное Маратом, но пока девчонкам лучше было вне стен нашей квартиры, где их родители в любом момент могли разругаться в пух и прах.