Измена. Миллионер для сладкой булочки

Стар Алекс

Не на ту напала. Думала, я какая-то рыхлая рохля? Растяпа и распустёха? Ну уж нет.

Я изворотливая умная женщина. Которая знает, как не упустить своего. И не отдать врагу.

Я буду бороться! И буду бороться до победного конца. За каждый сантиметр тела своего мужа. До самого кончика. И включая этот самый кончик. Особенно его.

И пока из комнаты раздаются стоны и хрипы любви, а точнее, самого отвратительного супружеского адюльтера, я тихо и незаметно удаляюсь.

Не забыв прихватить с собой свои пакеты с деликатесами.

4

И

вот, спустя час, сильная пышная женщина в форме, как выражается моя подруга Ленка, сидит у этой самой Ленки на кухне и наконец-то размазывает сопли и тушь по лицу.

Теперь можно.

– Ты представляешь, Лена, они занимались сексом прямо в моей постели, – не унимаюсь я и в миллионный раз пересказываю ей всё, что я увидела.

Всё можно простить, но мои вышитые шёлком розочки – ни за что!

– Вот мудила, – в миллионный же раз успокаивает меня Ленка, уже откупоривая ту самую заветную бутылку шампанского, которую я приволокла к ней с остальными угощениями.

Угощениями, которыми я собиралась кормить своего любимого!

И теперь шоколадный тортик, креветки и баночка красной икры уже красуются на Ленкином столе на кухне, заботливо расставленные и разложенные моей лучшей подругой по тарелкам.

– И что? Ты оттаскала её за патлы, надавала ей по щам? – уперев руки в боки и нависая надо мной, вопрошает меня грозно Ленка.

– Нееет, – снова начинаю судорожно рыдать я, откусывая хороший такой кусочек бутербродика с икоркой.

Потому что только он сейчас может успокоить мою израненную душу. Он и Ленка…

– И почему? Как же так? Эта сучка залезла на твою территорию, пометила её, а ты даже не заступилась за себя?! Не вышвырнула эту приблуду вон?! – изумлённо переспрашивает подруга.

– Потому что я… Понимаешь… До сих пор люблю его… И очень боюсь его потерять, – глядя на неё полными слёз глазами, откусываю я свой бутерброд.

– Нет, не понимаю, – скрестив руки на груди, продолжает моя лучшая подруга. – Как можно продолжать любить человека, который притащил какую-то потаскуху в твой дом, на твою кровать, и ещё и рассказал ей про то, что ты уже много лет не можешь забеременеть?! – кричит на меня Ленка.

– Не ори на меня, – рыдаю я в голос. – Я не могу его взять и разлюбить, за одну секунду, тебе это ясно?! – уже сама повышаю я голос. – Тебе этого не понять, потому что ты сидишь тут одна, как, как… – пытаюсь я подобрать подходящее выражение.

Ну не старой девой же обзывать любимую подругу?

– Одна, как сыч! – заключаю я. – У тебя нет ни мужа, ни детей, и тебе не понять, что это такое!

– Да я и не хочу понимать! – наконец-то справившись с пробкой, разливает Ленка шампанское по бокалам. – Вот скажи мне, на хрена мне все эти проблемы, а?! – смотрит она на меня, пододвигая бокал. – Думаешь всем это нужно, ухаживать за каким-то мужиком, стирать ему трусы с носками?! Я одна, и чувствую себя просто за-ме-ча-та-льно, – растягивая слова, чтобы ещё сильнее убедить меня, объясняет

Ленка. – Вот хочу – халву ем! Хочу – пряники! – заключает она и с яростью откусывает свой бутерброд.

И мне нечего ответить своей лучшей подруге.

Мы столько лет вместе, что уже не осталось ни одной темы и ни одного секрета, который бы мы не обсудили.

Я не знаю, правильно это или нет, но Ленка точно знает, что у моего Славика есть родинка прямо на правом яичке, и он возбуждается от высоких каблуков и чулок.

А я, например, знаю, что у моей подруги первый секс случился чуть ли не в двадцать один год с нашим преподавателем по экономике, но я – могила! И она тоже.

В общем, мы две могилы, в которых похоронены все наши секреты про наших мужчин, их члены, ягодицы и прочие анатомические особенности.

И кому уж как не мне знать, что Ленка просто ненавидит все эти сопли, серьёзные отношения, а особенно – женатых мужиков.

– Будь моя воля, издала бы закон: изменил жене – кастрировать! И я яйца на городских воротах повесить, как в старые добрые времена! – постоянно твердит она.

Особенно её ненависть ко всем женатым мужикам усилилась, когда выяснилось, что тот самый профессор экономики оказался женат и с детьми! А Ленке врал про то, что она единственная и неповторимая. Возможно, из-за этого она теперь живёт одна. В собственное удовольствие.

А я не хочу жить в собственное удовольствие!

Точнее, очень даже хочу, но моё удовольствие – это и есть мой Славик, и я пытаюсь донести это до подруги.

– Понимаешь, – отхлёбываю я из бокала. – Хлопнуть дверью, уйти, выгнать его из дома, в конце концов, может каждая. А что потом? Ты думаешь, я сразу же найду такого же умного, красивого, страстного, – начинаю я перечислять все достоинства своего изменщика-мужа, и снова перед глазами встаёт эта картина, где он трахает и трахает эту длинноногую стерву…

– Зачем тебе другой? Живи одна, – резонно отвечает Ленка. – Секса у тебя всё равно уже сто лет не было, ты сама говорила, – сыпет соль на голую рану моя подруга, и я только сильнее начинаю хлюпать носом. – На хрена тебе он вообще сдался, – с возмущением отпивает она из бокала и начинает накладывать нам по тарелкам закуски.

– Ну потому что он самый добрый. Самый красивый. Самый умный, – подперев щёку рукой, вспоминаю я всё то, за что люблю Славика.

И тут до меня доходит, что я его просто так люблю. Да ни за что!

Хотя, если подумать… Любила бы я его так же сильно, если бы все женщины не сворачивали шеи в его сторону, стоит ему появиться в радиусе километра?

И не смотрели бы потом с недоумением на меня, всем своим взглядом выражая: «И этот охрененный красавчик с это-о-ой?!»

И от одной мысли об этом мне становится невыносимо стыдно. Я ведь не была такой раньше. Когда мы познакомились…

И я запиваю свой стыд за свой внешний вид и лишние килограммы шампанским.

И шлифую сверху бутербродиком. И креветочкой. И тортиком.