Измена. На осколках счастья
Шрифт:
— Машенька, любимая, моя девочка, – нежные слова сами собой вырывались у меня, чередуясь с лёгкими поцелуями. Ой, зря я заговорил! Теперь моя красавица наверняка проснётся, разграничит сон и реальность и… Наша прелюдия оборвётся, едва начавшись.
Я был подобен ребёнку, который целый день терпел из последних сил и не ел тортик, а ночью, не выдержав соблазна, добрался до запретного кусочка, прекрасно понимания, что наутро получит серьёзную взбучку от мамы. И этот малыш не просто не мог остановиться, а напротив стремился съесть как можно больше кусочков, пока ещё была такая возможность. Так и я не мог насытиться своей
— Ах, как же это приятно, я так люблю тебя, Лёшенька, – Боже, каким томным голосом она это говорила... Того Лёшу, что существовал в нашей реальности до празднования в ресторане, а теперь остался лишь во снах, Маша так искренне и нежно любила, так страстно желала... С ним – со мной до измены – она мечтала о совместном будущем, о бегающих по квартире детишках. Меня реального жена наверняка уже ненавидела за предательство, но во сне у нас ещё осталось несколько волшебных мгновений счастья, страсти и безмятежности до её осознанного пробуждения... – Да, мой хороший, продолжай, – Машенька уже просто молила не прекращать эту сладостную пытку.
И я окончательно сдался, принял своё поражение в сражении за неприкосновенность сна любимой и внял её мольбе о большем: резко отодвинул левой рукой ткань сорочки и обхватил губами вожделенный сосочек, принялся ласкать твёрдую вершинку, вырисовывать языком круги и даже нежно прикусывать плоть. Боже, как же вкусно она пахла, моя девочка, как возбуждающе стонала и призывно выгибалась навстречу.
— О, да. Ах, продолжай... – молила Маша, а у меня аж в глазах потемнело от страсти и от пикантности ситуации, от этого хождения по краю пропасти с риском в любой момент провалиться и разбиться насмерть.
Однако оно того стоило. Решив, что отступать дальше некуда, направил правую руку в кружевные трусики любимой, нашёл возбуждённый клитор и принялся уверенно ласкать его, размазывая горячую смазку, надавливая большим пальцем на эрогенный бугорок, при этом погружая средний и указательный в жаждущее меня лоно. Стоящий же колом член подпрыгивал в такт в ответ на эти ласки, натягивая и заливая смазкой трусы. Какой же это был кайф!
– Ты такая готовая... Такая любимая, – поступательные движения пальцами вглубь горячей пещерки и очередной поцелуй груди, – девочка моя, ЖЕНА...
Маша замерла. Что-то поменялось! Видимо, пришло осознание действительности, я же, как приговорённый к казни, стремился надышаться перед смертью, потому ловил последнюю возможность ласкать жену без риска быть убитым.
Ох, как же хотелось провести полноценную первую брачную ночь, долго и нежно, страстно и резко, лаская и любя мою девочку, проникнуть в неё не пальцем, а изнемогающим от желания членом… Столько всего хотелось сделать с Машенькой, но ничему этому не суждено было сбыться! Ведь у меня хватило ума назвать девушку «женой», и уж эту оплошность её сонное сознание явно не пропустило мимо ушей.
Глава 10
Маша
— Ах, ты... Да как ты?! Как вообще посмел?! – задохнулась от возмущения и резко выдернула бессовестную руку мужа из своего сокровенного местечка. Не прикрытые трусиками участки кожи, влажные от смазки, обдало холодным воздухом,
Лёша покорно переносил удары разъярённой жены, лишь в изумрудных омутах плескались непередаваемая боль и сожаление. Это было удивительным, будто наглецу и права плохо... Только с чего? Сам же добровольно мне изменил!
— Машенька, любимая, прости... Девочка моя, я приехал просто объясниться за измену, всё совсем не так, как кажется, но застал спящую тебя, такую сексуальную в полупрозрачной сорочке, да ещё и страстно зовущую меня во сне, и не сдержался, принялся ласкать и целовать. Прости, я правда долго колебался, но победить влечение к тебе – это выше моих сил, – оправдывался этот наглец, пока я, всё ещё находясь в опасной близости от супруга, приводила себя в порядок после его подлого нападения: поправляла лиф сорочки и кружевные трусики. Муж продолжал сидеть на коленях возле кровати, руки его лежали всего в нескольких сантиметрах от моих полуоголённых ножек.
— Да отодвинься же ты от меня! И не смей больше приближаться! Никогда!
Лёша примирительно поднял руки вверх в знак капитуляции и попятился на метр от кровати, при том даже не вставая с колен. Он что... Так прощения просит? Стоя на коленях? Этот предатель вцепился в волосы руками, невербально транслируя своё сожаление. Я видела лишь его силуэт на фоне окна, но и этого было достаточно. Слишком хорошо знала своего Лёшку и умела считывать его без слов… Супруг следил за каждым моим движением, боясь даже пошевелиться.
— Ты совсем сдурел или как? – продолжала отчитывать обнаглевшего мужа. – Да это ещё хуже, чем измена на свадьбе, это домогательство спящей девушки! И пофиг, что к жене! Ты не заслуживаешь звания мужа! Ты предатель и подлец! – непроизвольно повышала голос, уровень возмущения просто зашкаливал, готова была растерзать ночного гостя! Присела на кровати и набрала в лёгкие воздух, чтобы ещё громче высказать своё недовольство. – Кто дал тебе право лезть мне в трусики? Трогать и ласкать клитор, целовать грудь? Кто? Регистратор в ЗАГСе? Так она ошиблась! Мы это быстро исправим!
— Тише, девочка моя, не буянь, родная, бабушку разбудишь... – Лёшка подскочил с колен, резко приблизился и внезапно накрыл мой рот поцелуем. Ах, ты ж сволочь… Моё податливое тело мгновенно откликнулось на это безобразие, губы раскрылись и впустили предателя. Попыталась сжать зубы, но его язык так нежно и напористо ласкал очертания моих уст, так стремился внутрь, что эта попытка с треском провалилась. Муж с упоением целовал меня, придерживая одной рукой за затылок, а другой за талию, вжимая в себя. По телу побежали мурашки, сознание стало уплывать, почувствовала жар внизу живота в ответ на упирающийся в меня сквозь Лёшкины джинсы и невесомую ночнушку возбуждённый член.