Измена. (Не)любимая жена олигарха
Шрифт:
На следующий день мы встречаемся снова. Алекс приезжает к дому Ольги и Виктора, с огромным букетом роз. Подруга поджимает губы, глубоко вздыхает, но никак не комментирует происходящее. Рядом со мной Мария, на ее руках Артур, она испуганно охает, увидев бывшего хозяина.
– Не переживай. Он ничего не скажет тебе, – успокаиваю ее.
– Я лучше в дом пойду.
– Хорошо, давай мне Артура. Оболенский, наверное, захочет пообщаться с сыном. – Привет, Алекс, – здороваюсь вежливо.
– Привет. Спасибо.
– За что? – удивляюсь.
–
– Я так и поняла. Спасибо за цветы.
Оболенский открывает багажник. Тот оказывается заполненным доверху подарками, детскими игрушками.
Поджимаю губы. Он ведь понимает, что слишком торопится? Я не готова снова броситься в омут с головой! Простить бездумно, как в прошлый раз. Не могу. Слишком боюсь новой боли. Сколько еще ее припасено для меня у этого мужчины? Он раз за разом разбивает мне сердце.
Оболенский выгружает подарки, смущенная Мария выходит, чтобы забрать их в дом. Алекс никак не комментирует присутствие девушки. Ведет себя так, словно она старая знакомая. Даже подшучивает над ней.
Оставляю цветы на веранде, мы отправляемся на прогулку с ребенком.
Алекс и правда соскучился по нему. В машине установлено детское кресло. Когда приезжаем в парк, то не отрывается от малыша. Все время держит на руках. У меня ком в горле.
– Ты же понимаешь, что я никуда с тобой не поеду? Я больше не позволю обращаться со мной как с неодушевленным предметом.
– Я никогда к тебе так не обращался, – улыбается сыну.
– Не позволю тебе управлять моей жизнью!
– Даже и не думал о подобном. Успокойся.
– Мне очень хорошо здесь. Спокойно, удобно, меня все устраивает, я ничего не хочу менять.
– Хорошо, значит и мне здесь понравится.
Он не слышит меня, или не хочет слышать? Как всегда, самоуверенный во всем, до невозможности…
Тем не менее, я до сих пор по уши влюблена в этого мужчину.
Глава 40
Месяц спустя.
– Ты знаешь, дорогая, я всегда была на твоей стороне, но сейчас даже мне кажется, что ты слишком затянула с примирением. Сколько еще будете женихаться? Пока не родишь? – говорит Оля за завтраком, когда краем глаза замечает прилетевшее на телефон сообщение Оболенского.
Ремонт закончен. Жду тебя в гости.
– Совершенно не ждала от тебя таких слов! – притворяюсь возмущенной.
– Да? Интересно, а чего ты ждала?! – всплеснув руками, интересуются Оля. – Твой муж живет в нашем городе уже месяц. Закончил ремонт в своей квартире, приглашает тебя на просмотр. Видитесь почти каждый день. Встречаетесь, гуляете вместе. Он заботится о тебе, покупает вещи для сына, малышки, водит тебя по ресторанам. Я не понимаю, для чего тянуть дольше. Думала, ждете конца ремонта.
– Нет… дело вообще не в ремонте, – облизываю пересохшие от волнения губы. – Разве не понимаешь, как мне страшно?
– Понимаю, дорогая, но нельзя все время жить в подвешенном состоянии, – мягко говорит
– Тем не менее, мне очень страшно.
– Скорее всего, это чувство будет с тобой еще долго. Ведь Алекс очень сильно обидел тебя. Но, в конце концов, надо снова пробовать, Ромина. Дать шанс. Прежде всего не ему, а самой себе. Шанс быть счастливой.
Слова подруги придают мне смелости. Алекс забирает меня как обычно, сначала едем в ресторан, пообедать. Он очень следит за моим питанием, чтобы все было сбалансированно. Читает книгу о беременности. Привыкать к новому Оболенскому непросто. Каждый раз поражаюсь! Поверить не могу, что он уже целый месяц провел в этом городе. Когда интересуюсь, как же он оставил свой бизнес, сообщает, что Эмиль со всем справляется, поэтому личное присутствие не требуется. Отдал все нужные полномочия помощнику.
– Разве тебе не тоскливо здесь? Нет друзей. Нет подчиненных, – не устаю допрашивать Оболенского. Все время ожидаю подвоха. Он это понимает, не торопит меня, не подталкивает ни к чему, объясняет терпеливо.
– Мне нужна только ты, Ромина. И мои дети. Наши дети. Больше ничего не интересует.
– Все же, сколько это может продлиться?
– Сколько ты готова терпеть меня?
– Это не ответ!
– Другого у меня нет для тебя.
Последние дни все чаще задумываюсь о будущем. Раньше оно тревожило меня, было страшно загадывать наперед.
Можно ли поверить тому, кто причинил тебе много боли?
Мы все время разговариваем. Нашли хорошего семейного психолога, ходим к ней вместе. Открываем старые раны. Обсуждаем их. Проговариваем.
Про Анису, это жестокую ошибку. Про Инессу. Оболенский клянется, что с этой женщиной у него ничего не было, кроме игры напоказ. Чтобы проверить меня. Сделать больно. Заставить проявить чувства. Хотя признает, что эта мадам перехватила инициативу и слегка перестаралась. Этого следовало ожидать. Кто пройдет мимо красивого и богатого мужчины? Хищниц вокруг полно.
– Я отдаю себе отчет, что вел себя, как последний подонок, – открыто заявляет Оболенский.
– Ты был самим собой, всего лишь.
– Я бесконечно виноват перед тобой. Бросил без поддержки. Позволил своей матери интриговать, вмешиваться в наши отношения. никогда себе не прощу.
– Не вини ее. Если бы между нами было доверие, никто бы не смог разлучить нас.
– Ты удивительная, знаешь? Просто удивительная.
Не только у меня есть потаенные страхи родом из юности. Раны, которые зарубцевались, но не прошли. У Алекса, оказывается, есть и свои травмы. Я должна была догадаться, что с такой матерью как Варвара Степановна, это неизбежно.