Измена. Побег от истинного
Шрифт:
– Вроде, ей пользовались Первые люди для каких-то экспериментов, – неуверенно произнесла я, – но могу ошибаться.
– Не ошибаетесь, – покачал головой Арделиан, – не сохранилось никаких свидетельств о тех экспериментах, но, судя по руинам древних городов, они были чудовищны. При помощи одного только заклинания на языке Первых, с использованием запретной формулы, можно было полностью уничтожить город. Или деревню.
Деревню. В голове, как молния, сверкнула одна мысль. Я в ужасе уставилась на него, потрясённая собственной догадкой.
– Да, – кивнул
– Кто? – вырвалось у меня, и я едва не хлопнула себя по лбу. Что за глупый вопрос! Иштван пожал плечами и сухо сказал:
– Я очень хочу это узнать.
– Вы поразительно много знаете о запретной магии, – вдруг осенило меня. Арделиан вздохнул:
– Конечно. Я изучал её в составе группы других изыскателей. Вот такая вот ирония.
– То есть, в облике дракона Рен полностью покрыт этой… этой штукой? – задала я следующий вопрос, обходя стол по широкой дуге. Казалось, что отвратительный сгусток живёт собственной жизнью и способен двигаться. А если он сейчас кинется на меня?
– Да, – коротко ответил Иштван. Он выпрямился и, обхватив себя руками, задумчиво уставился на сгусток.
Я передёрнула плечами:
– Значит, надо сказать ему об этом и снять её как можно быстрее!
– Скажите, – усмехнулся Иштван, – а я посмотрю, как он вас послушает и вам поверит. Боюсь, он сейчас в таком состоянии, что не способен адекватно воспринимать реальность.
Я прикусила согнутый палец и заметалась по комнате. Хотелось выскочить на улицу и бежать, бежать со всех ног к Рену, чтобы показать ему эту серую дрянь и немедленно очистить его! Я была даже готова собственноручно собрать с него эту пакость, если это поможет привести его в чувство.
– Я не могу ничего сделать! – в отчаянии произнесла я, безжизненно уронив руки. От осознания этого захотелось разреветься, – даже не знаю, куда идти…
– Ложитесь на стол, Ариадна, – неожиданно резко велел Иштван. Я вздрогнула и остановилась. В шоке посмотрела на него:
– Простите, что?
– Мне нужно осмотреть вас. Судя по тому, что вы мне рассказали, запретной магией могли воздействовать и на вас.
От мысли о том, что и на мне может оказаться эта липкая дрянь, спину ошпарил холод.
– Вы уверены в этом? – пролепетала я, стискивая края воротника. Арделиан хмуро уставился на меня и отрывисто повторил:
– Ложитесь! Не бойтесь, я не сделаю с вами ничего страшного и не причиню вам боли.
Обмирая от страха, я кое-как улеглась на жёсткую поверхность столешницы. Подёргала себя за пуговицу на груди и на всякий случай уточнила, отчаянно надеясь услышать «нет»:
– Платье… снимать?
– Просто лежите спокойно, – вздохнул Иштван. Он занёс прижатые ребрами друг к другу ладони надо мной и начал медленно водить ими сверху вниз, от моей макушки до пальцев ног, прикрыв глаза. Я послушно лежала, вытянувшись в струнку, прислушиваясь к паническому грохоту сердца.
От
– Нельзя спать! – раздался в ушах отчаянный детский крик. Я вздрогнула и резко распахнула глаза.
Надо мной плавало личико маленького мальчика, которого я видела раньше. Он сурово смотрел на меня, нахмурив бровки. Всхлипнув, я протянула к нему руки, но ощутила только пустоту.
– Нет! – в отчаянии выкрикнула я, шаря руками в воздухе. Видение испарилось, а меня пронзила острая боль в животе, словно туда с размаху вогнали раскалённый нож.
На лоб легла горячая жёсткая ладонь, и Иштван силой заставил меня лечь обратно.
– Помнится, Ариадна, вы говорили, что у вас был выкидыш, – размеренно произнёс он, как-то странно глядя на меня. Я неуверенно кивнула, не понимая, куда он клонит.
– У меня для вас есть новость, – с налётом торжественности объявил Арделиан, – есть большая вероятность, что ваш ребёнок жив.
Глава 18
– Мой… ребёнок… жив? – слова выговаривались с ужасным трудом. То, что сказал Иштван, прозвучало слишком невероятно, чтобы быть правдой. Но так хотелось уцепиться за них, как за зыбкую надежду, промелькнувшую, как слабый лучик света в кромешной тьме, что обступила меня!
Арделиан мягко положил ладонь мне на плечо.
– Понимаю, Ариадна, в это очень сложно поверить, – в ответ я только хрипло вздохнула и села на столе, закрыв лицо руками, – но я почувствовал его.
– Где? – отрывисто спросила я, не отнимая рук от лица. Сердце колотилось, как безумное, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди, – где бы он ни был, я отправлюсь за ним прямо сейчас!
Вместо прямого ответа Иштван сложил руки на груди и задумчиво постучал пальцем по губам.
– На ребёнке было использовано заклинание перемещения, – негромко и размеренно сказал он, словно проговаривая чей-то план, – причём, его подкрепили запретной магией для заметания следов, что позволило – уж простите за подробности – изъять у вас дитя и переместить его. То, что ваш лекарь и его помощники приняли за выкидыш, на деле было последствием использования этого заклинания. Ваше тело так отреагировало на столь грубое вмешательство. Помнится, я назвал его идиотом, но странно было бы требовать от него осведомленности в запретной магии. Таких, кто разбирается в этом, в Баллашьярде единицы.
Я вцепилась руками в волосы и подтянула колени к себе. Уткнулась в них лицом.
– Куда его переместили? – глухо спросила. Меня сейчас мало интересовали подробности. Важнее всего было лишь то, что мой малыш, мой Матей жив, а со всем остальным можно будет разобраться потом.
– Его забрала женщина, – уклончиво ответил Иштван, и мне захотелось взвыть от этой неопределённости, – я увидел только её смутную фигуру и почувствовал ауру. Всё, что могу сказать – она сама довольно-таки сильная ведьма.