Измена. Подарок небес
Шрифт:
— Она, она, она! Бооже, Игорь, ты сам себя слышишь?! Втюрился в эту тварь, что ли?
Вздрагиваю от её слов, как от удара. Да почему я оправдываюсь-то, как будто действительно совершил что-то плохое?! Хорошего же она обо мне мнения, раз считает, что я способен не просто опуститься до измены, так ещё и любовницу в дом к жене притащить.
— Ты ошибаешься… — выдыхаю устало и немного обижено.
Инга внимательно вглядывается мне в лицо. Сейчас мне кажется, что она не на столько пьяна, как мне почудилось несколько минут назад.
— Тиигр, прости, что накричала на тебя, — неожиданно мягко мурлычет Инга,
— Для тебя я — просто «золотой кошелёчек»?
— Ну вот зачем ты так?! Я же не про себя говорю! Я-то тебя обожаю! Ты же мой тигренок любимый. Я про эту козу… — пальцы Инги бабочками порхают по моей обнаженной груди, потом перемещаются ниже, пробегаются по кубикам пресса, — Ты просто у меня очень добрый, доверчивый. Даже странно, учитывая твоё-то положение. Но видимо бизнес не всегда и не всех закаляет…
Она расстегивает пуговку на моих джинсах и начинает возиться с замком. В данную минуту я должен сгорать от желания, но мне её, почему-то, совсем не хочется. Вообще ничего не хочется, кроме как лечь и заснуть, и чтобы этот чертов день остался в прошлом.
— Ииигорь, повееерь мне, я знаю о чём говорю, видела уже такие ситуации у подружек. — она жарко дышит мне в лицо и меня начинает мутить от этого кисловато-винного дыхания, — Знаешь, что будет дальше? Скоро она начнёт тебя против меня настраивать. Будет всякие гадости говорить. Попытается наш брак разрушить. Такие змеи всегда вглубь проникают, а потом разрушают всё изнутри.
— Но тебе повезло, что я у тебя такая умняшечка, — кокетливо улыбаясь продолжает Инга, — Я-то её план сразу раскусила! Ну, скажи, она уже про меня какую-нибудь гадость наплела?
— Инга, прекрати! Олеся ничего плохого о тебе не говорила и я уверен, что говорить не собиралась. Она очень хорошо к тебе относится, восхищается тобой. Ну зачем ты так?
— Глупенький! Вот увидишь, скоро она перейдёт в наступление. Ну да к черту её! Ей со мной не справиться! Иди ко мне, мой сладкий, — маленькая ручка справляется с молнией и скользит глубже, ощупывает, замирает, — Ты совсем меня не хочешь?
— Нет, — отвечаю я и тут же понимаю, как грубо это прозвучало, но уже не могу забрать назад сказаное, да и не хочу, наверное, — Дело не в тебе… Просто я очень устал. День выдался тяжелым. Давай просто ляжем спать.
— Устал?! День тяжёлый?! Вот как? — Инга взвивается разъяренной змейкой, — Ну так я тебе ещё немного сложности добавлю! Сейчас я вызываю такси, а ты идёшь к этой дряни и сообщаешь, что ей здесь больше не рады. Пусть собирает свои вещички и немедленно убирается! И чтобы я больше не слышала, что ты с ней общаешься! Выбирай: или уйдёт она, или уеду я.
Чувствую, как начинает болеть голова. На душе мерзко и пусто.
— Никто никуда не уедет. Сейчас мы все ложимся спать. Обсудим всё завтра, на трезвую голову.
— Ну и катись тогда к ней! Пошёл вон из моей комнаты! Не хочу
Она толкает меня в грудь, падает на постель и зарывается лицом в подушку. Слышу приглушенные всхлипы. Подхожу, укрываю её одеялом. Задвигаю плотные портьеры на окнах, тушу настенное бра.
— Хорошо, Инга. Не переживай, к Олесе я и не думал идти. Уберу сейчас последствия нашего застолья и лягу в гостевой спальне. Завтра поговорим. Спокойной ночи.
Не дождавшись ответа, иду на улицу. В беседке чищу гриль, выбрасываю остатки еды и недопитое вино, загружаю посуду в посудомойку, подметаю, протираю… Действую бездумно, на автомате. На душе гадко. В голове пусто — ни единой мысли. Останавливаюсь только тогда, когда беседка начинает буквально сверкать от чистоты. Сколько я тут провозился? На улице уже окончательно стемнело. Сад, в отсветах фонарей и гирлянд, кажется по-настоящему сказочным. Воздух наполнен ароматом листвы, ночных цветов, неясными шорохами и пением притаившихся в кустах сверчков. Но даже это волшебство оказывается неспособным улучшить моё настроение.
Вернувшись домой, чищу зубы и, прежде чем лечь спать, решаю проверить, как там Инга.
Заглядываю в комнату. Темно, ничего не вижу. Достаю телефон, подсвечиваю: в спальне, кроме меня, никого. Постель пуста, скомканное одеяло валяется сбоку кровати, Инги нигде нет.
Обхожу весь дом, проверяю другие спальни, ванные комнаты — безрезультатно. На секунду впадаю в ступор. Неужели уехала? А потом меня озаряет: есть ещё одно место, где я до сих пор не искал.
Выбегаю на улицу и несусь к гостевому домику. Вижу свет в его окнах. Боооже, Инга, только не натвори чего! Подбегая, замечаю, что дверь в коттедж распахнута настежь. Уже собираюсь закричать, позвать Ингу, Олесю, но, за секунду до этого, до меня долетает разгневанный голос моей жены. И то, что я слышу, заставляет меня остановиться, замереть на пороге. Стою оглушенный, раздавленный, и, словно со стороны, наблюдаю, как разбивается вдребезги вся моя жизнь.
Глава 42
Проревевшись, умываюсь и ложусь в постель. Ворочаюсь с боку на бок и понимаю, что уснуть в ближайшее время у меня не получится. Непрошеные мысли лезут в голову, будоражат сознание, не давая погрузиться в сон. Обидно за себя. Жалко Игоря. С ужасом представляю, что завтра утром мне придётся открыть ему нелицеприятную правду про этих мерзавцев. Как же мне это сделать? Как начать, зная какую боль причинят ему мои слова?
Пытаясь переключиться, начинаю считать воображаемых пушистиков: раз овечка, два овечка, три овечка… а вот эта на тебя, Лесь, похожа. Такая же глупая, беспомощная, не способная отразить атаку зубастого хищника. Стоит и ждёт обречённо, пока всё само-собой разрешится. Совсем как ты, Олеся, совсем как ты…
От этого сравнения становится тошно. Встряхиваю головой: нет, я не такая! Я пытаюсь. Просто привыкла жить в иллюзорной безопасности своего маленького болотца. А теперь, попав в бурную реку, по инерции плыву по течению. Но пора уже откинуть детский инфантилизм, перестать быть жертвой. Эти двое должны получить то, что они заслужили!
Иду на кухню и завариваю чашку крепкого чая. Сейчас посижу и посоображаю, как действовать дальше. Жену Игоря завтра ожидает большой сюрприз. И Глеба тоже.