Измена. Помоги мне забыть

Трофимова Любовь

– Богдан, постой, – выбегая за ним в прихожую, позвала я и, заплакав, попросила: – Не уходи вот так.

– Не могу, – бросил он и, не оглядываясь, добавил: – Ты должна решить…

Когда дверь захлопнулась, я сползла по стене и, сев на пол, разревелась. Было очень обидно и больно. Вдоволь наревевшись, почувствовала себя настолько опустошённой, что несколько минут просто сидела, глядя в одну точку.

Встав с пола, пошла в ванную и, скинув одежду, встала под душ. Вода немного расслабила, но обида никуда не испарилась. Мужа я любила, но ставить крест на

своих мечтах тоже не собиралась.

С детства помнила, что родители, воссоединившись после предательства отца, полноценной и счастливой семьёй так и не стали. Мама не имела профессии или планов на карьеру, но уже имела меня. И кто знает, как всё повернулось бы, если бы она смогла реализовать себя не только как мать. Их с отцом холодные и отстранённые отношения были для меня образцом, как я жить не хочу.

Высушив волосы, переоделась в ночную рубашку и, скользнув под одеяло, свернулась калачиком, подтянув колени к груди. Долго не спала, думала, переживала, просчитывая различные пути выхода из ситуации, но все они мне не нравились.

Богдан вернулся через пару часов. Молча разделся, прошёл в ванную и, приняв душ, вернулся в спальню. Я сделала вид, что сплю, надеясь, что он меня не тронет, так как внутри всё ещё жгла обида.

Но, откинув одеяло, он лёг рядом и, притянув меня к себе, обнял со спины. Из-за подступающих слёз дыхание сбилось, выдавая меня с головой, но я не шевельнулась.

– Лера, любимая, – прошептал Богдан и, вздохнув, поцеловал меня в затылок. – Будь хорошей девочкой, сделай правильные выводы из нашего разговора, и всё будет хорошо.

От его фразы стало ещё обидней. Значит, он не считает себя хоть в чём-то неправым, а мне просто даёт шанс осознать, что неправа я. Захотелось отстраниться и, протяжно вздохнув, я попыталась выкрутиться из его объятий. Но муж меня не отпустил…

ГЛАВА 2.1

Лера

Муж не только не отпустил, но и притянув ближе, перекатился на спину, утягивая и распластывая меня на своей груди. Его руки настойчиво поползли по моему телу, явно демонстрируя дальнейшие намерения мужа. Скомкав края сорочки, Богдан сдёрнул её с меня и отшвырнул в сторону.

Убрав мои волосы, начал покусывать мочку уха, а потом спустился жалящими поцелуями на шею, всасывая кожу и оставляя болезненные засосы. Руками обхватил мою грудь и, помассировав полушария, сжал соски и оттянул, перекатывая между пальцами.

Всё ещё лёжа спиной на его груди, инстинктивно выгнулась, упёршись попой в пах мужа. Так как спать я привыкла без трусиков, единственной преградой между нами оставались его боксёры. Отпустив мою грудь, он начал стаскивать их с себя, продолжая второй рукой удерживать меня за талию на месте.

– Богдан, я устала, – прошептала, понимая, что не готова к близости.

– Не капризничай, –

буркнул он и, согнув ноги в коленях, вклинился между моих ног, не давая сдвинуть бёдра или отстраниться.

Находясь в таком распятом состоянии, попыталась скатиться набок, но сильные руки сжали талию, а скользнувший между складок эрегированный член начал совершать медленные движения, потираясь всё настойчивей.

– Лера, я хочу тебя, – продолжая покусывать мою шею, проурчал муж и, убедившись, что я перестала противиться, скользнул рукой между ног, раскрывая пальцами складочки и массируя клитор.

Наша близость после ссор всегда проходила в подобном формате. Богдан вёл себя так, будто хотел подчинить меня. Ограничивая мои движения и действия, действовал грубо, жёстко, по-собственнически. Даже позы были похожи… Либо он брал меня в таком вот распятом состоянии, либо укладывал на живот и, прижимая мои руки к кровати, входил резко и грубо, вынуждая орать от боли и удовольствия одновременно. Свою грубость он всегда компенсировал, но всё это было как будто против моей воли.

Удовольствие я, конечно, получала, и порой не по разу, но осадок от таких примирений оставался неприятный. Будто бы меня принуждали и ломали, не считаясь с моими мыслями и желаниями. Долго сопротивляться его натиску у меня никогда не получалось. Больше года назад Богдан стал моим первым мужчиной и, изучив меня вдоль и поперёк, всегда знал, как завести меня, знал, как ускорить или замедлить процесс.

– Моя послушная девочка, – заурчал муж, когда от его манипуляций я начала сдержанно постанывать и подаваться навстречу его настойчивым пальцам. – Потекла, любимая…

Его пальцы продолжали терзать клитор и дразнить вход в лоно, а вторая рука мяла грудь. Потом пальцы исчезли, оставляя ощущение нехватки чего-то и жгучее желание, но тут же в лоно упёрлась горячая головка. Помогая себе рукой, муж медленно ввёл в меня член и, обхватив за талию, начал размеренно двигаться. Слишком медленно для моего, уже распалённого состояния.

Протяжно застонала и, скользнув рукой по животу, попыталась ускорить разрядку. Только нащупала клитор, как муж, поцокав языком, перехватил меня за запястье, не позволяя смухлевать.

– Терпи, – прохрипел на ухо. – Я не разрешал тебе кончать так быстро.

– Ещё… сильней… – попросила жалобно и, запрокинув голову, прохныкала: – Ну же… Богдан…

– За твою выходку тебя бы стоило наказать, – отозвался он, продолжая погружаться в меня хоть и максимально глубоко, но слишком медленно.

– Богдан… – проскулила и, закусив губу, попыталась двинуться навстречу, но его рука всё ещё фиксировала меня за талию.

– Отшлёпать бы тебя или лишь оргазма, – прерывисто дыша, продолжил рассуждать он хриплым голосом. – А то слишком непослушная стала.

От нарастающего внизу живота напряжения, которое муж мастерски продлевал, подогревал, но не торопился подвести к такой желанной разрядке, на глазах выступили слёзы. Всхлипывая и поскуливая, постаралась максимально расслабиться, сдаваясь окончательно.