Измена. Предатель, это (не)твои дети!
Шрифт:
– Правда… Каждое слово проклятой записки оказалось правдой, – от боли хочется кричать во всё горло, но нет никаких сил…
– Я сплю с твоим мужчиной! У нас будет ребёнок! Он любит меня, а с тобой он из жалости… – произношу одними лишь губами так, словно выношу сама себе приговор.
Он мне изменял. Виктору не нужна ни я, ни мой ребёнок…
Без задней мысли он отправляет меня на аборт, а после вышвырнет на улицу, как какую-то надоевшую игрушку…
Немного
Частная клиника
– Что скажете? – взволнованным голосом спрашивает Виктор и буравит взглядом экран аппарата УЗИ.
– Ну что тут сказать. Всё довольно-таки очевидно. Мои поздравления, папаша, девушка беременна! – радостно произносит доктор.
Только вот Виктор не торопится радоваться. Выражение его лица, напротив, становится чернее тучи, а бровь лишь сильнее хмурятся.
Чувствую, как одинокая слеза, обжигая холодом, скатывается с моей щеки.
С силой прикусив язык, не позволяю себе издавать ни единого звука.
– Что-то не так? – доктор вытягивает бровь в вопросительном жесте и осуждающе качает головой из стороны в сторону.
– Не ваше дело, что так, а что нет! Я не за этим вам бешеные бабки плачу! Срок какой? – с нескрываемым раздражением в голосе произносит Виктор.
От такого напора доктор немного теряется. Видимо, первый раз наблюдает подобную реакцию новоиспеченного отца…
– Четыре, может быть, пять недель, – пожимает плечами доктор и смотрит на меня сочувствующим взглядом.
– С этим ещё можно что-то сделать? – сухо спрашивает Виктор, даже не взглянув в мою сторону.
– Что-то сделать с беременностью? – доктор смущается и грустными глазами смотрит на мой плоский живот.
– С тобой! Евгений Маркович, – читает имя доктора с бейджика, – ты начинаешь либо соображать, либо искать новую работу! Одного моего слова будет достаточно, чтобы ты вылетел со свистом! – побагровев, рычит мужчина.
Доктор, явно не ожидав такого напора, пасует и испуганно делает шаг назад.
– Само собой, на таком раннем сроке ещё не поздно прервать беременность, – страшные слова касаются моего слуха.
Прервать беременность…
Мечтала о большой семье. Представляла Виктора в роли отца. Неужели все мои мечты вмиг оборвутся? Неужели одна таблетка поставит крест на моей мечте, не дав ей осуществиться?
– Увы, такие решения вправе принимать только мать ребёнка. Мы с вами можем только молча принять или осудить её выбор! – набравшись мужества, возражает доктор.
– Понятно! Оставь нас! Немедленно! – басит Виктор, вложив в свой голос приказной тон.
– Как угодно, – неловко кивнув в мою сторону, доктор разворачивается и уходит, оставляя меня наедине с тираном.
С тираном, которого я любила до потери пульса.
С тираном, которого ещё сегодня утром
Ошибалась. Виктор оказался изменщиком, предателем, мерзавцем и, самое ужасное, моральным уродом, отказавшимся от собственного ребёнка.
– Какого чёрта, Елизавета! – едва ли не переходя на крик, рявкает на меня мужчина. – Ты же понимаешь, что ребёнка я не приму и выход из ситуации только один?!
– Воспитывать в одиночку? – хлюпая носом, произношу в ответ.
Виктор смотрит на меня, как на сумасшедшую, и, многозначительно покачав головой из стороны в сторону, тихо, но по-обыкновению грозно, произносит:
– Аборт, дорогая моя, аборт! – поджав губы, смотрит на мой плоский живот и добавляет: – Хозяин клиники – мой давнишний товарищ. И мы сегодня же прервём твою беременность!
Глава 4
Слёзы градом льются из моих глаз.
Он настоящий монстр. Тиран…
Говорит о таких страшных вещах, а у самого ни единый мускул на лице не дёргается…
– Не нервничай, сегодня всё закончится, – ухмыляется и, не забыв громко хлопнуть дверью, покидает медицинский кабинет.
Руки начинают дрожать, а спина покрывается липким потом.
Неужели мне никак не спасти своего ребёнка? Неужели я не смогу найти выход?
Трясущимися руками хватаю сумочку. Роюсь по дну в поисках телефона, но не нахожу свой мобильник… Выворачиваю содержимое сумки на пол – пусто. Мобильник пропал. Виктор вытащил его, чтобы я никому не позвонила и не просила помощи…
От беспомощности хочется кричать во всё горло.
Я попала в настоящую клетку, из которой нет спасения…
Моего слуха касается скрип дверной петли.
Вздрогнув, резко оборачиваюсь в сторону источника звука.
От одной только мысли, что Виктор вернулся, становится страшно.
– Елизавета Павловна, не бойтесь, – произносит доктор и в примирительном жесте поднимает руки вверх. – Я к вам исключительно с благими намерениями.
Честно сказать, его благие намерения меня пугают. В этой частной поликлинике у меня нет никому доверия. Более чем уверена, что Виктор купил молчание каждого сотрудника.
– Не бойтесь, – всё ещё держа руки на весу, сближается со мной. – Я не обижу.
Сердце с болью ударившись об рёбра, уходит в пятки.
Что он хочет? Вколоть мне снотворное и насильно засунуть гормональный препарат в глотку?
– Елизавета Павловна, Виктор Всеволодович Попов покинул здание больницы. Медперсоналу приказано стеречь вас. На вечер назначена операция, – словно удары обухом по голове звучат слова доктора.
Я до последнего не верила. Думала, что спасусь. Кажется, выхода у меня нет.