Шрифт:
Глава 1. Ирина
– Ирина Геннадьевна, документы на подпись. – Лида вошла в кабинет и встала напротив стола, ожидая, пока я обращу на нее внимание.
– Положи сюда, – кивком указала на свободное место, около компьютера.
– Здесь два срочных, – подсказывает Лида и я поднимаю на нее взгляд, от которого секретарь быстро кивает и разворачивается к выходу, положив синюю папку на стол. Весь широкий стол завален бумагами и мне хочется схватиться за голову и закрыть руками глаза, чтобы не видеть этого беспорядка, но нельзя, надо срочно сдать сегодня документы на поставки.
Лида не доходит до двери и оборачивается.
–
– Готовь документы на увольнение, – говорю я ей.
– У нее маленький ребенок, вы же знаете, – начинает оправдывать сотрудницу салона секретарь.
– Лида, Мышкина за этот месяц так пропадает третий раз. Я все понимаю, но у нее запись, а клиенты сейчас знаешь какие. Ты поставила ей замену?
– Да, – кивает быстро Лида. – Наталья выйдет.
– У Натальи что, работа без выходных должна быть? Насколько я знаю, она уже неделю работает.
– Наталья согласилась,
– Если от этого будет страдать качество услуг, то мне не нравится, – убежденно ответила я. – Свяжись с Мышкиной, что у нее на этот раз случилось.
– Хорошо, Ирина Геннадьевна, – Лида вышла из кабинета, тихо прикрыв дверь. Я сидела и смотрела в окно, думая о том, что мне все надоело. Все эти салоны красоты, проблемы с персоналом, с клиентами. Когда отец подарил мне первый салон на свадьбу, я с энтузиазмом девочки, которая получила игрушку взялась за него. Полностью обновила интерьер, персонал, качество материала и дело пошло. Через пять лет у меня уже три салона красоты в Москве, и мой муж называет меня «цирюльным олигархом».
Степан и сам хорошо поднялся, генеральный директор Строймаша, это вам не мелочь. Доход у нас обоих более чем приличный. Можем многое себе позволить, будь то элитная квартира в Крылатском, машины премиум-класса, отдых на лучших курортах. Конечно, все это еще и заслуга наших родителей, без их связей и старта было бы тяжелее пробиваться.
Когда мы поженились сразу после института то и не думали о том, чем заниматься, все было уже решено. Наши родители знакомы давно и мы со Степаном соответственно тоже. Он старше меня на шесть лет, но я не замечала разницы, все просто: влюбились, поженились, живем. Первые два года были цветы, совместные ужины в ресторанах, по выходным не вылезали из постели, любя друг друга. Последнее время все изменилось, у обоих работа чуть ли не до полуночи, с утра легкий поцелуй в щеку и по машинам. Если раньше Степан звонил мне в течении дня хотя бы раз, то теперь в лучшем случае вечером. Сообщить, что будет поздно и ужин не нужен. Вот и все общение. Когда мы последний раз вместе отдыхали? Даже не помню. Два года назад в Праге? Или нет?
Сейчас, перед новым годом хотелось немного волшебства, тепла. С чего меня вдруг потянуло на лирику? Все же хорошо? Уйти раньше сегодня? Отправиться в магазин, купить подарки родителям на новый год? Как давно я просто так не бродила по магазинам? Посмотрела на стол и сгребла все бумаги в кучу. Не могу больше!
Встала, потянулась, поправила темно-красный костюм с юбкой карандаш, белую кружевную рубашку и подошла к большому зеркалу на стене кабинета. Оглядела себя со всех сторон, красота! Высокая, стройная, в дорогом костюме и кокетливым пенным кружевом воротничка и манжет. Тонкие прозрачные чулки и черные замшевые туфли на высоком каблуке. Пепельные длинные волосы забраны в высокий хвост, на глазах гламурные черные стрелки в обрамлении пушистых
Подняла руку с золотыми часиками от Картье, подарок Степана на прошлый день рождения, провела подушечками пальцев по лицу. Чуть заметные тени под глазами, не сильно, конечно, но выдают накопившуюся усталость. Мне двадцать восемь лет, я успешная, деловая женщина и все, больше ничего. Глаза больше не вспыхивают изумрудными искрами, щеки не горят румянцем. Я даже не помню, когда последний раз мои губы знали хороший поцелуй, который их делал чуть припухшими, сексуальными.
В кабинет постучались, снова вошла Лида.
– Ирина Геннадьевна, я дозвонилась до Мышкиной. У нее снова заболел ребенок, обещала завтра выйти.
– Сомневаюсь, что она это сделает, – улыбнулась я, лишь одними уголками рта. – Предупреди кого-нибудь из других салонов, чтобы были готовы на замену завтра, если вдруг Мышкина не выйдет. А Наталья пусть отдыхает, у нее и так вся неделя перед новым годом забита заказами.
– Хорошо, – кивает Лида.
– Меня куда записали на тридцать первое? В какой салон и к кому? – спросила я.
– К Соне, как обычно, на час дня, на Молодежную.
– Отлично, напомни мне тридцатого вечером обязательно, иначе забуду, – отошла я от зеркала. – Я на сегодня все, уйду пораньше, если будут какие срочные вопросы, звони, но лучше не звони.
– Хорошо, – удивленно произносит Лида, и я подхватываю свою бордовую сумочку и достаю из шкафа короткую шубку из рыжей норки. Мне понятно удивление секретаря, я редко когда ухожу из офиса раньше девяти вечера.
– Все, я ушла, – говорю ей, выходя в приемную. Быстро спускаюсь на подземную парковку и сажусь за руль, кидая сумку на сиденье рядом. Снимаю туфли, разминая пальцы, и надеваю узкие черные сапоги, которые оставила в машине, приехав в офис утром. Не в туфлях же ехать в ЦУМ, хотя, этим там никого не удивишь.
Выруливаю с парковки, выбираясь наверх и вклиниваюсь в пробку у Мясницкой, направляясь в сторону ЦУМа. Машины двигаются по десять сантиметров в час и я злюсь, ругая себя недобрым словом. Ну какой ЦУМ в предновогодние дни? Куда меня понесло? Я полдня только ехать туда буду, а потом полдня возвращаться. А, да, еще и парковка, где я там встану? У Рица если только, под носом у наряженного мужика у входа. Сама себе смеюсь, настроение поднимается. Включаю музыку по радио, где гоняют рождественские песенки. Стучу длинными нежно-розовыми ногтями с френчем по рулю, отбивая такт. Настроение внезапно улучшается, да и как иначе, все-таки предновогодняя Москва совсем другая. Несмотря на пробки, на толпы людей бегущих с пакетами – все нарядно, красиво, сверкает разноцветными огоньками. А когда въезжаю на платную подземную парковку под ЦУМом, то сразу нахожу одно свободное место. Повезло, не то слово.
Глава 2. Степан
Дверь в кабинет открывается, впуская Ингу. Смотрю на нее, замечая и новое темно – синее платье длиной до колена, что охватывает плотно идеальную фигурку с высокой грудью. Кокетливую черную бархатную ленточку на тонкой шейке с серебряной бархоткой. Волосы, крупными каштановыми локонами, лежат на плечах, на ногах черные колготки и туфли на тонкой высокой шпильке. Губы ярко-красные, манящие.
– Степан Николаевич, можно? Тук-тук? – стучит по двери рукой с красными длинными ногтями Инга.