Измена. Твоя нежеланная

Марлин Юлия

По обнаженным предплечьям дракона пробежалась волна серебристо-серых чешуек. Глядя исподлобья, он сузил глаза и плотно сжал зубы – до такой степени, что на щеках проступили желваки. Поворот и дверная панель разлетается на куски. Муж не стал дожидаться, пока пневматика раскроет створки – с диким рыком выломал их сам и шагнул в образовавшийся проём. Я в последний раз мысленно оценила рельеф идеальной мускулистой спины, подтянутые ягодицы и крепкие ноги, а затем муж пропал в темноте коридора.

Слезы прорвались горячим потоком.

Зарывшись

в ладони, подтянула колени к лицу и расплакалась. На душе было так горько, что хотелось умереть. Сквозь всхлипы расслышала, как в спальню вбежала толпа сонных, перепуганных служанок.

– Что произошло?

– Тиа, к вам вломились?

– Вызвать охрану?

– Нет. Вышло недоразумение. Утром пришлите сюда рабочих, - кратко отговорившись, отослала девиц обратно и, растирая холодные как лёд плечи, отправилась в душ с желанием смыть липкие прикосновения безжалостного и бессердечного супруга.

Ночь была безвозвратно испорчена.

* * *

До утра бродила по спальне и мысленно проклинала звёздный брак с навязанным мужчиной. Утешало только то, что в обмен на брачный союз драконы обеспечили Республике военную защиту. Все двадцать три миллиарда человек, разбросанные по ближним и дальним колониальным мирам, будут живы и невредимы.

Когда в покои явились рабочие чинить дверные панели, я успела позавтракать, натянула облегающий топ, брюки, обула удобные кеды и отправилась в сад на пробежку.

Погода была теплой.

Ночное солнце системы медленно сменялось ярким дневным.

Чувствуя себя очень одинокой и подавленной на чужой планете, не удержалась и опять нанесла на обнаженную кожу шеи каплю духов. От сладости сирени закружилась голова. Этот запах напоминает о доме, любимой работе, друзьях и коллегах; бередит душу теплотой прежних мечтаний, в которых я была беззаботной двадцатилетней девушкой с огромными планами на жизнь. А кто я сейчас? Нежеланная и нелюбимая жена Императора драконов.

Встряхнув головой, смахнула горькие слезы и ускорила бег по дорожкам из пластиформа. Вдруг со стороны открытой террасы послышался шум, а за ним знакомые до боли голоса.

– … что с тобой творится, Раксан? Впервые за много галактических недель ты спал в одиночестве. А сейчас, когда умираю от тоски, отказываешь Избранной в близости?!

Последнюю фразу Эйлин выплюнула на высокой ноте.

Застыв близ темно-зеленых зарослей, я осмотрелась и заметила летнюю террасу, примыкавшую к личному крылу владыки. Раксан сидел на мягкой софе в окружении шелковых подушек, широко расставив ноги. Он был обнажен по пояс. Туго сплетенная коса с фиолетовым отливом покоилась на мускулистом плече. Резкие черты мужского лица казались холодными и неподвижными. Тяжелый взгляд был устремлен в одну точку перед собой.

Избранная стояла перед ним в шелковом

многослойном платье и холодно щурилась.

– Я задала тебе вопрос! Что происходит?

Муж дернул губами.

– Мой дракон.

– Что?

– Он больше не хочет тебя.

Эйлин испуганно побледнела.

– Почему?

– Пока не понимаю. Я потерял над второй ипостасью контроль.

– Когда?

– Прошлой ночью. Как только вернулся с Галаксиона, - от рыка Раксана сжалось сердце. Откуда-то накатила уверенность – в разрыве связи со второй ипостасью этот неотёсанный мужлан винит нежеланную жену-землянку.

– Кому-нибудь сказал?

– Нет. Это может подорвать моё влияние в Галактике. Повелитель драконов, который не в ладах с истинной сущностью – слабый повелитель.

Она вклинилась дракону между ног, плавно опустилась на колени и, обхватив его голову ладонями, заглянула в глаза.

– Ясно, от чего ты не пришел этой ночью. А я так ждала, так скучала.

Промурлыкав, Эйлин запустила руку мужчины в вырез собственного платья, позволяя ему обхватить свою обнаженную грудь.

– Возможно, это поможет разжечь в звере огонь?

Раксан издал горловое рычание и, оттолкнув Избранную, выпрямился с грацией дикого хищника.

– Сомневаюсь. Дракон бунтует, потому что тянется к другой…

Последнее раздраженный правитель пробормотал под нос, буравя яркие садовые насаждения. Я услышала. А вот Эйлин вроде бы нет. Вскочив, она скинула бретельки с плеч и, обнажившись до талии, прижалась голой грудью к спине Раксана. Обвила его талию холеными ручками в драгоценных браслетах и зарылась лицом в предплечье:

– Давай все-таки попробуем? Прямо здесь? На террасе мы еще сексом не занимались!

– Я сказал – нет, - отбросив руки Избранной, муж в три широких шага приблизился к декоративному заборчику и подставил летнему ветру лицо. Ритуальные рисунки на гладкой мужской коже излучали фиолетовое сияние.

Надув пухлые губы, Эйлин натянула бретельки платья и прошипела:

– Это всё из-за нее!

– Кого?

– Твоей официальной жены! Как только землянка появилась на планете, ты ко мне охладел. Даже к сыну не торопишься. Хотя до этого и дня не мог без нас прожить.

Раксан обернулся и вперил в Избранную лютый взгляд.

– При чем здесь Софи?

– О! Так она уже «Софи»? Быстро ты нашел с разлучницей общий язык.

– Во-первых, она не разлучница, а моя законная супруга. Во-вторых, по твоей прихоти я отселил ее в самое дальнее крыло и заверил, что мы почти не будем видеться. Она приняла это с достоинством и пониманием.

– Давай, - женщина вздернула подбородок, - пожалей эту никчемную девку.

– Прекрати. Я исполнил все твои капризы.

– Не все! Увези землянку с Ритии и посели в какой-нибудь колонии. Не желаю делить с ней планету и тебя!