Измена. Вторая семья мужа
Шрифт:
— Что? — хмурюсь.
— Как можно изменять такой шикарной женщине? — в его глазах вновь появляется золотой блеск.
— Скажете тоже, — чувствую, как щеки мгновенно становятся пунцовыми. — Но за комплимент спасибо.
— Не комплимент. Правда.
Мне хочется ответить, что тоже не понимаю его жену, но тут уж я себя сдерживаю.
Я уже зашла за рамки. Но мне отчего-то с ним очень просто. В разговоре и с ним испаряется тяжесть прошедших дней.
— Валерия, вы не сильно торопитесь?
— К чему этот вопрос?
—
— А как же ваша работа?
— А мы недалеко, если что, меня вызовут, — подмигивает и так очаровательно улыбается, демонстрируя две симметричные ямочки на щеках.
— Зачем вам это, Николай Владимирович? — спрашиваю осторожно.
Потому как никаких приключений мне точно не надо. Да и дочь дома. Конечно, Светлана за ней присмотрит, но я и сама не хочу оставлять Аришку надолго.
— Мне комфортно в обществе очаровательной леди, которая увы, не понаслышке знает, что такое измена, — последнее слово из него вырывается как утробный хрип.
— Понять может тот, кто пережил подобное…
— Вы уже все понимаете.
Понимаю, даже сильнее, чем мне хотелось бы. Я чувствую, как его боль тянется к моей. Кто не пережил предательства, как бы он ни сочувствовал, никогда не поймет. Эту общую потребность в общении я не могу ее отрицать.
— Если только недолго, у меня дочурка дома, — говорю смущено.
— Я мигом переоденусь.
Выходит из кабинета, через минуты три возвращается.
— Быстро вы.
На нем темно-синие джинсы, черный свитер и куртка. Ничего особенного, но все сидит на враче идеально. Сколько ему лет? Тридцать пять? Сорок? Сложно точно определить.
А мне есть разница? Не хочу себя обманывать, есть. Женское любопытство просыпается, и еще общая боль, она безмолвно ощущается.
— Нельзя заставлять даму ждать, — и снова этот теплый голос.
Мы выходим в холл. Николай Владимирович дает указание администратору. Она на меня смотрит так, словно готова взглядом прибить.
Покидаем клинику. Не успеваем сделать и нескольких шагов, как ко мне подбегает охранник.
— Можем ехать?
— Еще нет. Подождите меня. Я скоро вернусь, — отвечаю спокойно.
— С ним идете? — пренебрежительный кивок в сторону стоматолога.
— Да.
— Исключено, — охранник скрещивает руки на груди.
— Что? Простите, не вам решать, — ловлю себя на том, что даже не знаю его имени.
— Никаких посторонних контактов, — выдает, будто заученный текст.
— Идите в машину. Вам же сказали, Валерия скоро вернется, — Николай Владимирович становится между мной и охранником.
— Ты, слышь, гуляй. Не нарывайся, — рычит.
— Глупости. Вы не можете мне указывать, — наглость мужчины меня выводит из себя. Ощущаю себя какой-то пленницей.
— Валерия, садитесь в машину. А ты… —
— А если не сяду то, что? — повышаю голос.
— То я помогу, — гадко кривится.
— Скорее я помогу вспомнить манеры, — очень тихо, и при этом с металлом в голосе говорит Николай Владимирович.
— Валерия, в машину. Если не хотите проблем. А они будут за непослушание, — нагло выдает охранник.
Глава 54
— Можно вас на пару слов, — спокойно и вежливо говорит Николай Владимирович.
— Мне не о чем с тобой тереть.
— Валерия, попрошу вас, немного отойти, — стоматолог одаривает меня успокаивающей улыбкой.
— Осторожнее, — говорю и делаю, как он просит.
Садиться в машину после наглости и приказов охранника нет никакого желания. И ведь я понимаю, что свекровь дала указания, а он им следует. Грубо, мерзко, но это не самодеятельность грубияна.
Не хочу подставлять врача. Сжимаю в руке телефон, я готова в любой момент вызвать полицию.
Мужчины стоят плотно друг к другу. Отвратительные слова охранника, от которых уши вянут, долетают до меня, Николай Владимирович наоборот говорит очень тихо. Потом делает молниеносный выпад рукой, и охранник сгибается пополам. Он наклоняется к нему и что-то шепчет на ухо. Потом поворачивается и словно ничего не случилось, возвращается ко мне.
— Простите… мне лучше вызвать такси и поехать домой… Я стала источником ваших проблем. Не хотела этого, — бормочу смущенно.
— Вот теперь я вас точно не отпущу, — смотрит на меня с тревогой.
Столько участия в глазах практически незнакомого человека, от этого на душе тепло, и в то же время неудобно.
Мы заходим в уютное кафе, садимся за столик в конце зала.
— Что у вас происходит, Валерия? — участливо интересуется.
— Зачем вам все это? Я просто ваша пациентка…
— Вы в беде. Я это чувствую. Не могу пройти мимо, — на лице мелькает растерянность, будто он сам не понимает своих ощущений.
— Моя жизнь в последнее время похожа на фильм ужасов. Только вряд ли нам следует это обсуждать, — сминаю салфетку в руках.
— Валерия, у вас охрана, причем довольно странная. Этот, — небрежный кивок в сторону выхода, — Так называемый охранник работает на замешанного в грязных делах человека. Зачем прибегать к их услугам, если в городе полно компаний с чистой репутацией? Да и, простите, вы не похожи на хозяйку положения.
— Это охрана моей свекрови, у которой я временно проживаю. И да, вы правы, сейчас я ощутила себя в клетке. Муж мне изменил, у них с моей сестрой будет ребенок, дочь и моя мать на стороне мужа. А у меня новорожденная дочь и ни копейки за душой. Как ни печально, но в какой-то мере я завишу от свекрови и не знаю, что от нее ожидать. Мы никогда не были близки и она очень непростой человек, — выпаливаю на одном дыхании.