Измена. Я лучше чем она
Шрифт:
Ясно. Вот основная цель моей остановки. Недовольно качаю головой, ни слова не отвечаю, просто разворачиваюсь и ухожу. Мерзкие сплетницы. Пошли они в задницу. Твари кровососные. Так и рыщут в поисках актуальных новостей. Селебы недоделанные.
Пять дней проходят медленно. Каждый день томлюсь в ожидании. Но заветный день настает. Мой отец не найден, зато становится известно место его рождения. Деревня Лосево. Не в силах ждать, отправляюсь туда в надежде найти сведения. Теперь я знаю, как его зовут.
Самойлов Роман Александрович.
Глава 29
–
Отец, скукожившись, сидит напротив. Весть, что принес мне с утра попахивает дурдомом. Хотя теперь никому ненужное известие нисколько не трогает. Страницу я перелистнул.
– Скандал был в офисе, – скрипит отец, – Аделина хочет раздуть историю до небес. Как ледокол вспахала гладь офиса. Орала площадной бабой на все здание. Куда только сдержанность подевалась, – досадно морщится, будто лимон сожрал без сахара, – грозила, что напоет начальнику Джонатана. Она может. Не пойму я, Давид, какого она такое влияние на него имеет?
Сука мракобесная!
Предупреждал же! От семейки добра не жди. Так и сечет, где можно урвать кусок пожирнее и побольше. Ничем не погнушается, меркантильная тварь.
– Я говорил не связываться с ними, – начинаю терять терпение, – ничего хорошего из твоей аферы не вышло. Убыточная кампания, как можно было не просчитать шаги по тонкому льду? Теперь ты понимаешь, что брак был просто бесполезен? Еще бы немного и я сам мог выйти на Джонатана, но тебя приспичило! – с досадой рассекаю воздух ладонью. – Что тебе слюнтяй Доронин?! Принес пользу? Я говорил!
– Ну да, сынок, – соглашается, куда ему деваться, – только я думал, что быстрее получится.
Предела возмущения, раздирающего грудь, просто нет. Клокочет внутри, будто тайфун чувств сдерживаю. Взять бы да потрясти элитный, насквозь заношенный пиджак (имеется в виду, заросший самодовольством – прим.авт), вывалить из него все заносчивое дерьмо, но какой бы я не был гандонище, старик напротив все же мой отец.
– Спешка сам знаешь хороша в каком случае. Наши активы достаточно мощны, чтобы заинтересовать предполагаемого союзника. У нас был иной выход за рубеж, но тебе приспичило объять необъятное. Теперь кому разгребать?
– Тебе, – внезапно отец звереет, – не развалишься. Отдаю правление в руки сына. Вытаскивай всех. Все получится. Контрольный пакет твой.
Момент абсолютного торжества смазан и почти стерт. Я, конечно, желал единолично встать у руля, но ни таким способом. А хотя, проблемная ситуация будет неплохим стартом, как раз пойму, чего я стою.
– Что она хочет?
– Денег, Давид. Эта сука всегда хочет только денег.
Знаю аппетиты Дорониной. На самом деле руководит счетами она, а не ее слабый и никчемный муж. Только Аделина первой принимает решение, а слизняк лишь покорно машет головой и выдает ее шаги за свои. Жадный и тупой мудак, просравший классную команду сотрудников. Из-за тщеславия чуть не пустивший семью по миру, а расплатой стала его дочь.
Отец уныло двигает чашку с кофе на столешнице и что-то меня настораживает. Слишком нос
– Ты с ней спал?
Он вздрагивает. Суетливо поправляет галстук. Дергается, как свинья на веревке. Пристально наблюдаю за изменениями в поведении и убеждаюсь окончательно. Они любовники. Бывшие. Вряд ли настоящие. Отцу лет достаточно, чтобы гнаться за постельным брейк-дансом или я все же ошибаюсь. Да на хрен! Не может быть.
– Тебя не касается, – собравшись, резко отрубает.
Ясно. Все ясно.
– Адовый пиздец, – сажусь напротив и пытаюсь переварить информацию. – На хрена? Тебе других было мало?
– Много ты в бабах понимаешь.
Ворчит, как иномарка, вышедшая в тираж по сроку эксплуатации. Я не могу осуждать его, потому что сам живу отнюдь неправедную жизнь. Единственная кто потряс и порядочно подвинул мои каноны была Дина. Но ее нет. Сбежала.
При воспоминании о бывшей тошнотно сосет под ложечкой. Еле сдерживаюсь, чтобы не поморщиться от разливающейся кислоты. Это не Дина, а прободная язва. Сука, на всю жизнь метку оставила. Жжет каленым, никаким огнем не затушить. Хуже всего не это, плохо что при одном воспоминании из штанов выпрыгивает дружок и назад его не уложить. Как будто околдовала чем. Лютая непокорная дикарка!
Отпустил же. Заранее развод оформил. Благо при моих связях и возможностях решить мелочную проблему выеденного яйца не стоит. Думал, всё. Она свое дело сделала. Так какого хрена тянет, как будто намазано там? Еще раз ночью приснится, найду и удавлю.
Каждую ночь… Каждую! Я трахаю ее до изнеможения в нашей прихожей на полу. И проснувшись, ненавижу новый день, потому что Дины больше нет рядом. Это не привязанность. Просто секс. Приклеилась видно на мозговом уровне зараза неизлечимая. И все! Ничего более.
– А надо в них понимать?
– Судя по тому, что Динку не рассмотрел, то да, сынок, но ты оказался полный долбоёб. Я уезжаю, – встает и нервно одергивает пиджак, – попытаюсь уговорить Аделину, чтобы не слила скандал в желтую прессу.
– Что за скандал? Расскажет у кого из подруг круговая подтяжка? К компании ей не подобраться. Я позаботился, отец, – успокаиваю старика.
Не буду грузить, когда подкупил основные инфоисточники, сделал все что мог и даже более. Так что мерзкие сплетни нам урона не нанесут. Тысячу шагов просчитал, пока держатели пакетов во власть играли.
– Ты не знаешь?
– А что я должен знать?
Больше всего на свете я ненавижу непредвиденные шаги от кого-либо. Неприемлемый шаг для моего существования. Мне удалось до этого момента просчитать практически все, кроме животного желания к бывшей, которое гасится всеми доступными способами и теперешнего сюрприза, что вот-вот должен сказать отец.
– Тайна рождения Дины.
– Какая тайна? Что ты несешь? – удивлен не то слово, что хочу сейчас использовать. – Аделина совсем с катушек съехала? Подожди… – выражение лица старика меня немного начинает нервировать. – Ты знаешь, да?