Измена. Я (не) прощу
Шрифт:
Тигран, нахмурившись, кивает.
– Хорошо. Мы ждём в коридоре.
Когда он с Ратмиром на руках выходит за дверь, я тут же вскакиваю с места, чтобы бежать следом. Кажется, что промедли я сейчас - и никогда в жизни не увижу сына, Тигран увезет его далеко и надолго. Осознание того, что сама так и поступила, бьёт под дых, заставляя осесть на стул.
– У вас всё хорошо?- участливо интересуется доктор, заглядывая мне в лицо. Некрасиво шмыгнув носом, поднимаю взгляд.
– Да. Я просто...переволновалась из-за сына. Извините. Вы что-то хотели спросить?- тороплю его, попутно косясь на дверь, силясь услышать хоть малейший звук, подтверждающий, что Тигран с Ратмиром ещё там.
– Да я, собственно, это и хотел спросить.- доктор понижает голос, наклонившись ко мне.- У вас всё хорошо?
Его голос звучит так ласково, а взгляд такой участливый, что я едва не плачу. Но, собрав силы в кулак, отрицательно качаю головой.
– Нет, всё хорошо. Правда.
Врач ещё с мгновение сверлит меня задумчивым взглядом. Похоже, решает, а не вызвать ли охрану или даже полицию.
– Хорошо. Поверю вам на слово. Но- он наклоняется, принимаясь что-то искать в ящиках стола. Затем, выпрямившись, протягивает мне визитку.- Вот. Это - моя хорошая подруга. Она занимается помощью женщинам и детям в тяжёлой жизненной ситуации. Если вдруг - он выделяет теперь каждое слово- У вас что-то произойдет, можете набрать ей, она поможет.
Принимаю из его рук визитку, засовывая в сумку, не глядя. Встав со стула, выжидающе гляжу на него.
– Что же. Можете идти.
– отпускает он меня, провожая задумчивым взглядом. И только оказавшись за дверью, я вспоминаю, отчего его лицо мне было так знакомо. Это ведь один из тех врачей, что приезжал, когда я сломала ногу. Теперь становятся понятными и его странные долгие взгляды, и то, как он машинально сперва потянулся к моей ноге. Видимо, припомнив пациентку, решил на автомате проверить. Да ещё и точно считает, что Тигран избивает меня. Конечно, странно, что врач занимается и взрослыми, и детьми, но странно лишь для обывателя без денег вроде меня. Здесь же за деньги - любой ваш каприз. И врач на дом с проживанием, и личная скорая с дежурством едва ли не у ворот дома 24/7, притом, в машине почти целая больница уместилась - столько приборов и медикаментов. Даже и не хочется думать о тех, кто живёт рядом с нами, и зачем в этом элитном закрытом поселке нужна, по сути, круглосуточная операционная под окнами.
****
– Арина, я настаиваю.
– на лице Тиграна смесь ледяного презрения и ...обиды. Словно попыткой уйти я предала его, нас.
– Нет. Я не собираюсь никуда ходить, ясно? И хватит решать все за меня.- не могу даже находиться с ним рядом, душно, не хватает воздуха, неприятно. Осознавать, что этот человек ни капли не изменился. Каким был- таким и остался. Готовым на всё ради достижения цели беспринципным уродом! Раньше он хотел меня, хотел отомстить Дамиру- и сделал это. Подлил мне той дряни. А теперь запросто может подмешивать мне в пищу или напитки что-то сильнодействующее. Только уже с другой целью - избавиться. Парочка продажных врачей, несколько осмотров и освидетельствований- и я, как он и говорил с психологом, уеду в психушку.
Может, даже то, как я в последнее время остро реагирую на происходящее, его рук дело? Нет, это уже паранойей попахивает.
– Я не решаю за тебя.
– злится Тигран, едва сдерживаясь.
– Я хочу обозначить четкие границы.
Он сжимает кулаки, но, заметив, как я невольно отшатываюсь, замечая это, шипит:
– Я хоть раз на тебя руку поднимал?!
– Я не знаю, на что ты способен!- в гневе бросаю ему, все же отступив назад. В его взгляде мелькает разочарование, словно бы он ожидал другого ответа.
– Я не знаю тебя. Мы- чужие люди, между нами даже общего ничего!- с надрывом бросаю ему в лицо горькую правду, что копила в себе долгое время. Он ухмыляется:
– Ну да. Подумаешь, всего лишь ребенок.
– скрестив руки на груди, со злой усмешкой наблюдает, как я корчусь от злости. Каждая моя негативная эмоция будто подпитывает то мерзкое чудовище, в которое превратился мужчина напротив.
– Ты знаешь, о чем я! Мы связаны сыном, да. Но это не означает, что нужно лишаться своей жизни каждому из нас.
– выдохнув, стараюсь говорить спокойнее.
– Тигран, пойми. Так жить просто невозможно. Невыносимо. Может, тебе это удобно. Но мне... страшно.- наконец, решаю раскрыть все карты.- Страшно, что ты найдешь женщину, влюбишься, и я стану лишней. Страшно, что
Брови Тиграна удивлённо ползут вверх.
– Так, Арина.- обрывает на полуслове - Я вижу, тебе действительно нехорошо. Давай отложим разговор на потом.- и снова меняется, нацепляя личину доброго и заботливого главы семейства.
Он разворачивается, чтобы уйти, но я спешу обойти его. Встав у двери, расставляю руки в стороны:
– Нет! Ты все время стараешься увильнуть, уйти от договоренности, разговора!
Тигран мягко, но с силой, отстраняет меня от выхода:
– Арина, извини, но выслушивать бред в стиле мелодрам я не намерен. Придёшь в себя - тогда и поговорим.
И выходит, оставляя меня с ворохом сомнений и невысказанных переживаний. Иногда мне кажется, он делает это специально. Уходит от прямого разговора, от обещаний, от договоренностей, подкрепленных хотя бы каким-то документом. Намеренно заставляет меня нервничать, переживать о будущем. И каждый раз приходить в ярость, когда он вот так выставляет меня же виноватой. Истеричкой, не знающей, к чему бы придраться, чтобы устроить скандал. Когда-то я даже читала историю про одного мужчину, в честь которого и назвали само явление, " газлайтинг". Так вот, он не только жене своей несчастной включал и выключал лапмпочки или повторял как попугай " такого не было, не выдумывай", но и специально затевал ссору, задевая бедную женщину за больное, а когда та решалась ответить, делал шокированное лицо, притворно ужасаясь тому, что у нее снова начался приступ агрессии и злости. И уходил, попутно вполголоса вздыхая, как же ему, несчастному, тяжело жить с такой скандалисткой. Или наоборот - молча и с видом оскорбленного достоинства удалялся, чтобы заставить женщину сомневаться в себе и своей адекватности. Ведь муж-то, в контексте ссоры, вел себя спокойно, не скандалил. А то, что он своей хитростью ссору и начал - пойди, додумайся. Преподнесено ведь было так, словно он действительно волновался или попытался разобраться в ситуации.
35. Тигран
Я не могу понять Арину. Иногда кажется, что она тянется ко мне, смотрит так, словно я ей нравлюсь. Опять же, я точно знаю, что Арина явно не из тех женщин, что с удовольствием отдадутся любому на кухонной столешнице. Нет, она должна хоть что-то чувствовать, и я, мать его, вижу, что это так и есть! Я ей нравлюсь. И с такой же силой она меня боится. Не доверяет мужчинам, не хочет больше отдавать свою жизнь в руки кому-то. Отлично, без проблем. Я предлагаю ей свободу. Но стоит мне пойти на уступки- как она тут же выпускает иголки, начинает искать подвох там, где его нет.
Но иногда есть и другая Арина - с затравленным взглядом искоса поглядывающая на меня, стоит мне подойти к сыну. Втихую общающаяся с тем, кто ни во что её не ставил, с бывшим мужем! Постоянно держащая в своей хорошенькой головке схемы и пути отступления. Я не спорю- глупо рассчитывать на то, что в нашей невероятно сложной и запутанной ситуации что-то можно решить однозначно, правильно для всех. И, естественно, понимаю- Арина согласилась на переезд ввиду шокового состояния плюс чувства вины, своей гребаной правильности, которая так притягивала меня в ней и раздражала одновременно. Стоит вспомнить её испуганное лицо, слегка подрагивающие пухлые губы, блеск непролитых слез в бездонных глазах, когда она пришла в ужас от моих пьяных заигрываний. Тогда я был в гостях на каком-то из дней рождений Аяза. " Я- жена твоего брата!"- с нотками поступающего отчаяния в голосе кинула тогда она мне в лицо, словно ржавым ножом с зазубринами провела по оголенной коже, заставляя страдать так, как никогда раньше. Брата, что раз за разом предавал ее, их семью. Мужа, про измены которого был в курсе, наверно, каждый из родственников! Я знал и то, что прямая и непреклонная в своем чувстве справедливости Фидан даже пыталась поговорить об этом с Ариной, но та, переведя все в шутку, всё же отказала золовке в продолжении диалога, сославшись на то, что не обсуждает свои отношения с мужем ни с кем, в том числе и с такой юной снохой как Фидан.