Измена. Я тебя (не) прощу

Игонина Ольга

А ты сама дурой не будь. Ребенок, надеюсь, не Демьянова?

– А кто о нем сейчас думает? Что ты, что Артур с папашей только за свою фамилию, да капитал трясётесь. Разве вам есть до нас какое-то дело?

– Дура, ты, Ангелина! Это потому, что ты копейки не заработала, не знаешь, что такое пахать от зари до зари.

– А ты папа не знаешь, что такое, когда тебя из семьи выбрасывают.

Говорю и осекаюсь. Знает, как никто другой. Когда его мать, моя бабушка, умерла, папе было одиннадцать. Дед

через год привел другую жену, а двух сыновей и дочку отдал в интернат. Когда стало понятно, что жена новых детей не родит, детей из интерната забрали. Отец не простил.

Папа молчит.

– Ты же сам знаешь, как тяжело быть одному, когда тебя предали. Пап!
– я не пытаюсь до него достучаться, я знаю, что это бесполезно. Но моя душа требует выплеска этой энергии.

– Я, может, только благодаря этому и имею, то что у меня есть. А ты сама решай, готова с нуля подниматься - забудь про нас и делай. А если комфорт и набитый холодильник важнее, то возвращайся к мужу.

– Это правильные слова! Спасибо, пап! Я не вернусь к Артуру, никогда и не за что, - последние слова говорю по слогам.- Вам же я не нужна, нужен ребенок, чтобы друг на друга потом давить. Если вы от меня не отстанете, я сделаю аборт. И ничего внутри у меня не екнет.

По щекам льются слезу, конечно, у меня и в голове не было такой мысли. Своего ребенка я никогда не дам в обиду. Я его спрячу от всех злопыхателей.

– Ну не торопились с такими вещами, потом назад не открутишь. Мы что-нибудь решим, не делай необдуманных поступков. Бизнес, конечно, важен. Но ты моя дочь.

Очень хочется ему верить, кинуться на шею, тереться щекой о жесткую щетину. Но пример мамы показал, что нельзя расслабляться.

– У тебя еда, одежда есть?

– У меня все есть. Не надо ничего привозить и передавать.

– Я уже понял, мать натворила делов. Она глупая женщина, мне сильно угодить хочет. Я тебе денег переведу, купи моему внуку вкусной и полезной еды.

– И даже если это ребенок от Олега, - не знаю, зачем лезу на рожон.

– Он прежде всего от тебя. А потом уже еще от кого-то. Но я в жизни не поверю, что моя дочь, которая врать даже по мелочам не умеет, легла под чужого мужика, когда есть муж. Только если это не было изнасилованием?
– по интонации понимаю, что отец еще что-то замыслил.

– Не придумывай! Пап, ты же можешь сделать, чтобы его отпустили?

– Влюбилась? Конечно, бабы по за ним вьются, только так. Твой Олег и сам выберется, он же не простой подзаборный Ваня. У Олега твоего связей и денег нормально, чуть его в изоляторе поддержать, шкурку помнут. И отпустят.

Папа прощается. Делаю скрин времени нашего разговора, пусть будет доказательство, что отец знал, что я жива и здорова. Я не хочу его засадить, но доказательства невиновности Олега мне не помешают.

Кому еще позвонить? Смотрю на номера в телефонной книжке. Влиятельных фамилий много, но кто из них пойдет против Белецкого и Чернышова?

Слышу шорох в коридоре,

неужели родители уже кого-то прислали. Сердце в пятки, и под рукой ничего нет, чтобы треснуть того, кто ко мне ворвался.

Глава 29 Ванек! И полицейский участок

– Баб Насть, вы меня чуть до инфаркта не довели.

Бабушка уже переодетая и по-другому причесанная стоит в моем коридоре.

– Пойдем, твоего защитника освобождать. Я Ивану - нашему участковому позвонила, он сказал, что без проблем примет наши показания.

Смотрю на старушку, в ней жизни больше чем во мне и всей моей семье. Днем седые волосы были спрятаны под платок, а сейчас зачесаны в прическу. Не пойму, сзади кудри или шиньон так хорошо подобран.

– У вас и номер телефона его есть?
– я не знаю, как зовут нашего участкового. Да и есть ли он у нас.

– Конечно, это вы молодежь как попало живете, а я и участкового знаю, и главного врача в нашей поликлинике, и еще много полезных людей. А как без этого жить. Собирайся скорее.

До полиции идти недалеко, дошли до конца улицы, повернули направо и уперлись в участок.

– Тут по телевизору сказали, что девушка пропала, а она не пропала. А вот она. Мы к Ивану, - баб Настя за минуту забила голову и мне, и всем сотрудникам полиции, которые были на проходной.

Бабушка бойко прошагала в кабинет, кажется, она здесь частый гость.

– Иван, я тебе тут дело раскрывать пришла, - заходит без приглашения, садится в углу на скамейку.

– Анастасия Макаровна, снова вы? Что стряслось, я по телефону ничего не понял кроме того, что дело очень срочное. Девушка, вы присаживайтесь, - голос усталый, почти без эмоций. Парень показывает рукой на обшарпанный стул.

– Ее украли, но вы же видите, что ее не украли,- бабушка снова завела свою шарманку.

– Баб Настя, можно, я все сама объясню. Это будет быстрее.

Старушка не очень довольна, что ее подвиг как будто не оценили. Опускает очки на кончик носа, а губы складывает "уточкой".

– Сегодня по местным новостям показали, что задержан предприниматель Олег Демьянов, за драку. И за похищение Ангелины Чернышовой. А он меня не похищал.

– Разберемся, - никаких эмоций. Вытаскивает лист из принтера и протягивает мне.
– Пишите, что и как происходило.

Вот и что мне написать? Что я подставила мужика? Случайно. Или всю историю, что родные люди угрожают мне, хотят забрать ребенка.

Звонит телефон. Артур.

– Я могу на громкую связь звонок включить, это как раз заявитель звонит, или как он у вас называется, - может, вот мое спасение.Все улики плывут в руки.

– Можете, но к делу мы это приобщить не можем, - кажется, участковому вообще все равно, что происходит вокруг.
– В каком отделе говорите находится ваш Демьянов?

– Это вы ты должен знать. а не мы. У тебя что базы нет, - бабушка включает “быка”, да, без ее нахрапа я бы и дальше проходной не прошла.