Измена. Я тебя (не) прощу

Игонина Ольга

Смотрю в зеркало заднего вида. Обняв пакет, на заднем сидении спит Лина.

– Я Ваньке говорю, чтобы к Лине присмотрелся. А он все жмется. Ну и что , что дите. Его тоже отчим воспитывал, дурной мужик, сильно закладывал. Потом и своего родят. Думаю, это он из-за тебя. А у тебя на Лину есть намерение. Я думаю, не зря тебя Бог ей послал. Она бы пропала сама, а так мы ее по чуть-чуть, по шажочку вытянем. И не бросим.

– Мне Лина нравится. Мне кажется, у нее сейчас только одна в голове - безопасность и выживание.

Уж точно нелюбовь и новые отношения. Я буду рядом, буду помогать, а там видно будет. Завтра бы ей пережить, чтобы без срывов, истерик. На суде вся семья будет, любовница припрется.

– Вот! Наша задача, оградить девочку от всего.

Подъезжаем к деревне. Бужу Лину.

Бабушка встречает у ворот.

– Ты давно нас ждешь, - бегу обнимать бабулю.

– Так твою машину слышно, как только с асфальта поворачиваешь. Проходите.

В доме пахнет пирожками с капустой.

– Макаровна, - протягивает руку бабушка Настя.

– Федоровна,- обнимает новую подругу моя.

Лина стоит с огромным пакетом, вижу, как неловко.

– Пойдемте, стол уже накрыт. Сейчас носки всем принесу, пол студеный!

Как странно, когда у человека все есть: деньги, амбиции, их реализация, телочки вокруг. А нужно совсем другое. Вот эта толченая картошка, огурцы из трехлитровой банки, какая-то другая домашняя еда. И люди! Две бабули, они с первой секунды нашли общий язык. “Студеный” пол! От этой фразы слезы на глазах. Мне восемь, зимние каникулы. Окна изрисовал мороз, ничего не видно, можно носом прильнуть и смотреть-смотреть. И рядом носки, шерстяные, колючие. Так крепко бабушка вязала, что не согнуть.

И женщина рядом. Пусть пока не совсем моя...

– Вам вместе стелить, - бабушка выходит из-за стола.

– В одной комнате, но в разных кроватях.

– Эээх, Ванек, не видать тебе Линку, как собственных ушей. Олежка тут уже сети расставил. Как хотите, а я наравне с Федоровной бабкой вашей буду, и не важно остальное.

– Лина, иди отдыхай. Мы с бабулями еще посидим. Ты тут в полной безопасности. ЗАвтра не самый простой день, нужны силы. Но все будет хорошо. Я рядом.

Прижимаю к себе Лину. Странное чувство, это не физическое возбуждение, а что-то больше, какое-то предвкушение, что будет дальше.

Глава 56. Суд

Я раньше не была в суде, только по телевизору видела. Мы приехали раньше, почти на час. Олег с Иваном практически взяли меня в оцепление, чтобы никто не подошел.

Пресса толпится у здания суда.

– Дело будет открыто слушаться?

– Просили, чтобы закрытое. Вы проходите, я сейчас все узнаю, - Иван одет по форме, топает по кабинетам, собирает данные.

В коридоре вижу свекровь. За это время она сильно постарела.

– Лина, может, его все-таки не посадят? Его бы от пьянства вылечили бы, - не плачет, поскуливает.

Так жалко ее, несчастная

женщина, нормально так и не жила. То с мужем постоянно котовасия, теперь с сыном.

– Я тебе по секрету скажу. У нашего малыша, - тихонько касается меня живота, - есть братик. Карина эта звонила, мы с ней договорились, что я опеку возьму над внучком. Не нужен он ей, хоть не выкинула и то хорошо. А у меня радость будет.

Моя челюсть упала и со всех сил стукнулась об пол. Вот это наглость! Девка - огонь, не пропадет. Сама же мне рассказала, что это не Артура ребенок. Но я в это во все не полезу, это не мое дело. Не мое! Свекровь, как будто немного помешалась.Теребит платочек, что-то приговаривает.

По коридору ведут Артура. С момента задержания он не пил, ощущение, что стал выглядеть лучше, немного поправился. Конечно, там свекор целое состояние на его содержание отвалил.

– Об одном жалею, - шипит, поравнявшись со мной.
– Надо было тебя, тварь, подушкой ночью придушить.

– Не слушай его, дочка. Это он с горя, не думает так, сама знаешь, характер у него какой. Он же маленький отца, как огня боялся, а теперь хлеще его станет. Может, хоть тюрьма его человеком сделает?

Белесые глаза смотрят на меня с надеждой. Не знаю, что ей сказать. Правду? А кому она нужна, эта правда. Все вокруг потонуло у болоте лжи.

– Лина, не мне тебя судить. А твой ребенок точно от Артура? Я его приму, кровь проверять не буду. Твоим словам поверю.

Если я скажу, что да - то первое горевание сейчас пройдет, и Чернышовы вместе с Белецкими попытаются у меня его отнять. Если нет - то сейчас на мою голову упадут тысяча проклятий.

Смотрю в пол, на носки кроссовок.

– Это наш с Линой ребенок, - голос Олега из-за спины.
– Думаю, вы знаете, что вашего сына и Лину уже развели из-за судебного разбирательства. Наш малыш будет под моей фамилией. Демьянов.

Свекровь меняется в лице, больше я ей не друг и не соратник. Даже сочувствие с лица пропало, хотя оно мне и не нужно было.

Стою молча, не могу сейчас разрулить ситуацию, отдаю ее на откуп вселенной.

– Я тебя не осуждаю. Прощай.

Поворачиваюсь к Олегу, он улыбается, смотрит мне в глаза.

– Олег, это несмешная шутка! Когда малыш родится, что мне делать?

– Такими вещами не шутят. Пойдем, судья вон идет, пойдем скорее.

Журналистов не пускают в зал, в коридоре галдеж.

В зал заходит Карина, с младенцем на руках. Хорошо одета, красивая. Садится рядом со свекровью. Ну а вдруг она его из тюрьмы дождется.

– Ваша честь, так мне моя жена и верна-то не была. Посмотрите, она и сейчас своего хахаля привела. На нары меня хотят отправить.

Адвокаты и обеих сторон профи. Сыпят вопросами, ссылками на закон, дополнительными фактами.