Измена. Я тебя (не) прощу
Шрифт:
Подхожу к двери, прислушиваюсь, слышу музыку.
Открываю дверь, не заперта на ключ. Каринка на кухне, в халате пританцовывает.
– Ты что-то забыл, - не поворачивается ко мне, включает воду. Берет тарелку.
– А что за мужик у тебя был?
– ору, чтобы перекричать музыку.
Каринка
– Арчи, ты напугал меня! Что ты тут делаешь?
– А я думал, что это моя квартира. И тут живет моя женщина. Я могу приходить когда угодно. Я ошибся?
– Стой, я сейчас осколки уберу, чтобы никто не поранился.
Иду к ней по стеклу. Обутый. Хватаю за подбородок.
– Что за мужик от тебя сейчас вышел?
– шиплю на нее, смотрю в глаза.
– Брат у меня час назад был, - часто-часто моргает, голос, как у ребенка.
– Вон, продукты от родителей привез. На балконе сумки стоят, посмотри.
– Брат, говоришь. А что это я раньше о нем не слышал, - глаза наливаются кровью.
– Как будто ты хоть раз о моей семье спросил. Что ты обо мне знаешь? Что меня зовут Карина, и все?
– Не бузи, я знаю все, что мне нужно.
Каринка принюхивается. Силой давит мне на руки, хочет, чтобы я отпустил ее. Делает вид, что принюхивается.
– Ты что пьяный? И садился таким за руль?
– смотрит с укором.
Она что решила, что у нее есть полномочии моей мамаши, чтобы читать мне морали и нотации?
– Нет, блин, в подъезде с твоим братом набухался. Я тебе говорил, чтобы ты сюда никого не водила, что непонятно, - скидываю заварочный чайник со стола.
– Ты предлагаешь, мне сумки самой поднимать? Если ты забыл, то у меня скоро будет ребенок. Твой, между прочим, - берет совок и веник, заметает осколки.
– Ой да не факт. К тебе тут разные братья ходят. Без теста на отцовства, это только твой ребенок.
– Артур, тебе не надо пить. Ты превращаешься в животное. Я боюсь тебя. Уходи, мне нельзя нервничать, если ты не хочешь, чтобы с
– А мне по фигу. От тебя одни неприятности! Сначала свалилась на мою голову, потом забеременела, а сегодня из-за тебя поперлись в этот чертов магазин. Что нельзя все по интернету заказать?
– Я же не знала, что мне нужно по сторонам смотреть, а то вдруг твою жену встречу. А я только сегодня узнала о ее существовании. Любовницей быть унизительно, - Каринка всхлипывает. Садится рядом с мусорным ведром, закрывает лицо руками, ревет.
– Ну так не будь ею. Я же тебя тут не в заложниках держу. У тебя есть возможность собрать вещи и уйти, - сажусь на стул, смотрю на нее, жалости нет. Трезвый я, конечно, себя бы так вряд ли вел. Но сейчас, когда под прикрытием алкоголя я могу быть собой, говорить, что хочу, почему бы этим не воспользоваться.
Каринка замолкает, смотрит на меня исподлобья. Встает и уходит в комнату. Ну и пусть чешет, меня на эти эмоции не поймать.
Включаю чайник, хочу кофе. Открываю холодильник, да, в отличие от Линки здесь он забит едой. Беру тарелку с салатом. Стою, ем, холодильник начинает орать из-за открытой дверцы.
– Приятного аппетита. Может, тебе суп погреть. У меня еще и котлеты есть, мама передала, - голос спокойный, обходительный. Отпихивает меня аккуратно, достает кастрюли.
– Объедки брата решила предложить?
– Какие объедки, Артур! Он просто помог мне сумки поднять.
Сажусь на стул, смотрю на нее со снисхождением.
– Ну, давай свои щи-борщи, но если узнаю, что ты мне врешь, сама знаешь что будет.
– А тебе что будет? Ты же про жену умолчал, значит, наврал.
Каринка гремит тарелками, что-то ставит на плиту, что-то в микроволновку. По кухне плывет запах еды.
– Да брось ты. Все ты знала, но деньги и мое прекрасное тело тебе дороже своей чести. Поэтому свои зачатки совести для будущего супруга прибереги. Мне этого всего не надо. Я к тебе отдыхать хожу, а ты мне мозг выносишь. Прекращай. Или вали в свою деревню, мамка приплоду обрадуется.
Передо мной появляется тарелка с борщом, хлеб, мясная тарелка. Рядом еще что-то из еды.
– Поешь, как протрезвеешь, тогда поговорим.