Измена
Шрифт:
— Что? — переспросил Роберт, не вполне поняв шутку.
— Ну, понимаешь, я ведь сейчас бездомный, — серьезно объяснил Джимми. — Анджела собирается оттяпать у меня дом.
Они свернули с улицы Грэфтон, направляясь на Джейти, и неожиданно увидели, что дальнейший путь закрыт.
— Ого, туда нам нельзя, — громко произнес Джимми.
Шум на грязной улице стоял невероятный. Какая-то группа исполняла свои песни и собрала невообразимое число поклонников. Поэтому два друга с трудом протиснулись сквозь толпу и свернули направо, минуя старый
— Как насчет выпивки в баре на Бордере?
— Нет, мы уже слишком стары, чтобы выдерживать весь этот шум.
— Ладно. Давай тогда пройдемся по этой улице — помнится, здесь раньше были индийские и китайские рестораны. Может, там будет свободный столик? — предложил Роберт.
— Не могу, боюсь, — сказал Джимми. — Эти острые блюда доконают меня.
— Я помню, что ты говорил мне о язве…
— Да, это она. Доктор сказал мне, что я на волоске. — Джимми взглянул на Роберта. — Не беспокойся обо мне. Ничего смертельного, я всего лишь старею. Просто есть некоторые блюда, которые мне противопоказаны.
— Вот незадача, — протянул Роберт, качая головой. Ему нравилось есть в китайских и индийских ресторанах, с ними у него были связаны очень приятные воспоминания.
— Теперь я плачу за свои грехи, — помолчав немного, продолжил Джимми. — Но это были великолепные грехи. Я горжусь каждым из них.
Они повернули на улицу Фэйд и остановились перед баром.
Бар выглядел очень оригинально — его стены были изготовлены сплошь из стекла, так что создавалась иллюзия открытого пространства. Несмотря на то что это место пользовалось большой популярностью, здесь можно было найти свободный столик. Роберт остановился перед дверью бара и указал на мезонин.
— Наверху всегда есть столики. Ты можешь подняться и занять любой. Я принесу туда выпивку и какой-нибудь еды. Что ты хочешь?
— Что-нибудь для поднятия настроения. Сухое красное.
Роберт удивленно поднял брови.
— В самом деле?
— Да. У меня есть особое разрешение доктора.
Когда Роберт вернулся, неся с собой еду и напитки, он нашел Джимми сидящим за маленьким круглым столом, который стоял в конце комнаты.
— Я никогда здесь раньше не был.
— А я совершенно недавно обнаружил это местечко, — Роберт поставил бокал с красным вином перед Джимми и такой же перед собой. — Я решил, что принесу вино сразу в бокалах, чем таскать с собой бутылку.
— Отличная мысль. Я никогда не мог выпить всю бутылку, — признался Джимми.
— А я ведь за рулем, — добавил Роберт. — И я не видел тебя целую вечность. Мне нужно столько тебе рассказать.
— Я понял. — Джимми поднял свой бокал, а Роберт — свой. Они чокнулись.
— Кстати, а за что мы пьем?
— Э-э… А что, если за будущий год?
Джимми неопределенно покачал головой.
— Будущий год… Никто не знает, сколько нам отведено. Давай лучше выпьем за счастье и здоровье. Если у нас будет здоровье, то и счастье привалит.
— За здоровье и счастье, — согласился Роберт.
— Значит, ты не уверен в следующем году?
— Нет, — ответил Джимми, взглянув на него искоса. — Нет. Этот, например, был ужасным. Просто ужасным. Я так рад, что он наконец закончился.
В неярком свете ламп Джимми выглядел не слишком хорошо, гораздо старше своего возраста, и казался очень больным. Под глазами у него образовались мешки, а кожа была сероватой.
— Ты не хочешь рассказать мне, в чем дело? — мягко спросил Роберт.
— Рассказать что? — переспросил Джимми. — Помнишь, я говорил тебе, что Анджела не дает мне развода? Ну, так вот, она изменила свое мнение, или, что еще более вероятно, ее юрист помог ей изменить это мнение. Однако взамен за мою свободу она требует дом.
— Да она просто с ума сошла!
Джимми и Анджела приобрели очень красивый дом в Уиклоу, в двух милях от города. Следует признать, что в тот момент, когда они купили его, здание представляло собой руины старой церкви. Джимми вложил в него море любви и столько же денег, прежде чем дом стал таким, какой он сейчас.
— Ну, если быть честным, я не провожу в нем столько времени, сколько нужно, поэтому в принципе вполне могу его отдать.
— Но ты жил там все последние двадцать лет своей жизни.
— Знаю. Но если с его помощью можно избавиться от брака, в котором давно отсутствует любовь, дело того стоит.
— Именно поэтому ты назвал себя сегодня бездомным?
Джимми кивнул.
— Но теперь у тебя есть другое жилище в Темпл-бар. Ты мне говорил…
— В этот момент — да. Анджела тоже хочет его отнять. Я должен отдать ей половину его стоимости.
— Но ведь твое новое жилище стоит баснословно дорого! Примерно с полмиллиона?
Джимми улыбнулся, показав свои ровные белые зубы.
— По крайней мере, вдвое больше. Адвокаты Анджелы подсчитали, что мое пристанище в Темпл-баре стоит примерно миллион евро. Поэтому я должен отдать ей половину его стоимости.
— Господи, Джимми, что творится…
Джимми Моран допил содержимое своего бокала одним быстрым глотком и, сморщившись, сказал:
— Ну, все это мои личные дела. Я ведь всегда говорил тебе: за все нужно платить. Поэтому тебе тоже нужно приготовиться заплатить. Анджела поступает так, как она считает правильным. Не нужно ее порицать.
Роберт и не собирался этого делать. Анджела одним рывком умудрилась забрать себе все, что имел ее муж, только потому, что ей стало известно о его любовнице Фрэнсис, актрисе, с которой Джимми поддерживал отношения уже много лет.
Фрэнсис думала, что сможет заработать немного денег и найти работу, и продала свой рассказ об их романе в газеты. У нее, конечно же, ничего не вышло. Захваченный врасплох, Джимми все равно продолжал отношения с любовницей, прошло еще полтора года. Она родила от него ребенка.