Измена
Шрифт:
Это хорошо, что Энни все же не решилась… и что ему удалось удержать себя в руках. Что ему меньше всего сейчас нужно — так это ринуться сломя голову в любовное приключение. Он должен сосредоточиться прежде всего на том, чтобы как-то наладить свою жизнь, должен привести в порядок дела своей фирмы, нужно наладить прежние отношения со всеми. У него много дел.
В компьютерном бизнесе все меняется стремительно. «Пауэрдэйм» всегда оставался на переднем крае главным образом благодаря его способности видеть далеко вперед. Разумеется, по мере того как «Пауэрдэйм» становился все
Вот на этом он и должен сконцентрироваться, потому что не может себе позволить плыть по течению чувств.
Полтора года неволи меняют человека. Ему приходилось считаться с возможностью того, что он, может быть, никогда не окажется снова на свободе. У него была масса времени обдумать все, о чем он сожалел, в чем был неправ. И теперь, когда все же был на свободе и жизнь снова развернула перед ним свои горизонты, он должен принять решение, как ему жить дальше.
Но свою дальнейшую жизнь он представлял себе смутно. Конечно, он хотел иметь семью и детей. У него начинало саднить в груди всякий раз, когда вспоминал, что потерял. Да, он хотел еще раз получить возможность иметь ребенка!
Но он совсем не собирался скоропалительно вступать в связь с какой-либо женщиной, довериться ей, не узнав ее вначале настолько хорошо, чтобы быть уверенным, что они подходят друг другу.
Он уже совершил одну ошибку с Франческой. Любовь лишила его рассудка. Он был слеп к ее недостаткам и прозрел только, когда был уже женат. Меньше всего ему нужно сейчас это ощущение страстного влечения к другому человеку. Здесь слишком легко обмануться, проглядеть какие-то подводные камни, которые, обнаружившись потом, могут все разрушить. Желание — мощная сила, но для союза двух душ нужны более глубокие чувства.
Он даже жалел, что Энни вызывает в нем такое сильное желание. Мэт научился не доверять влечению. Упоительное и прекрасное, оно не могло служить основой для серьезных отношений, не давало разглядеть то, что люди по каким-то причинам просто не подходят друг другу.
Ему нравилась Энни. Очень многое в ее характере и темпераменте импонировало ему. Но незачем торопить события. Куда лучше спокойно присмотреться и выяснить, подходят ли они друг другу во всех отношениях.
Но он знал, что долго не сможет забыть этот поцелуй.
Ее нежные, нежные губы…
Дарси проснулась внезапно, ощущая скованность во всех членах. Сначала она не могла понять, где она и почему сидит скрюченная, замерзшая, а не нежится в своей уютной кровати.
Сэм.
Вот черт! Она заснула в машине, припаркованной на улице возле его дома.
Заметил ли он ее? Что если он проходил мимо, заглянул в машину и увидел ее, скрючившуюся, здесь? Что он мог подумать? Что она ненормальная? Что она шпионит за ним? Может, он вызвал полицию? А может быть, завтра он уволит ее с работы?
Проклятие, проклятие, проклятие!!!
Снаружи по-прежнему
«А что с той блондинкой? — подумала она. — Осталась ли она на ночь? Может быть, она еще там, голая и довольная, лежит, прижавшись к груди Сэма?»
Боль пронзила ее всю насквозь. Прекрати! Она снова взглянула на часы и ужаснулась. Как она могла заснуть здесь, забыв про все свои дела и заботы? Господи Боже ты мой, Дарси, на этот раз ты действительно докатилась до ручки.
Пытаясь справиться с ключами, она почувствовала, что ее пальцы онемели. Заснуть в машине, выслеживая своего бывшего любовника! Это отвратительно. И глупо.
Она осторожно завела машину и выехала со стоянки, разыскивая глазами на другой стороне улицы маленький красный «мерседес» блондинки. Но его там уже не было. И нигде на улице его не было видно.
Ну, это уже кое-что. Он, по всей видимости, вышвырнул ее, не дождавшись утра. Плохи у блондинки дела. Может быть, он не захочет снова с ней встречаться. Может быть, еще есть надежда…
Ох, прекрати этот бред, Дарси. Ты ему не нужна, и если у тебя есть хоть капля здравого смысла, — ты тоже должна выкинуть его из головы — хватит!
И уж конечно, ты не должна тратить свое драгоценное время и силы на эту бредовую затею.
Она снова взглянула на крошечные часы на приборной доске. Было 4.13.
Проклятие!
Пятнадцатая глава
Барбара Рэй всегда поднималась за несколько минут до рассвета. Эта привычка сохранилась у нее с тех времен, когда она работала в поле, собирая спелые фрукты и овощи. Хотя работа была изнурительной, она выполняла ее с удовольствием. Там, в поле, среди спеющих плодов она, бывало, обращала свой взгляд к сияющему небу и искала там ответы на вопросы, которые с детства мучили ее: почему в жизни так много страданий? Есть ли какая-нибудь надежда? Как облегчить страдания других?
Это было задолго до того, как она получила ответы и поверила им.
Перед сном она молилась тихо и смиренно. Темнота обостряла ее восприятие, и она слушала, слушала, слушала — вдруг Бог захочет ей что-то сказать.
Но утром она обращалась к Богу с вопросами, иногда даже требовательно допрашивала его.
В пятницу утром, проснувшись немного позже, чем обычно, она почувствовала, что руки и ноги затекли и отяжелели, а в ушах стоит слабый гул, будто отголосок далекого ветра, но по привычке оделась быстро и легко. Душ она примет потом.
Утро было холодным, и прежде чем направиться через улицу к собору, она накинула жакет. Барбара Рэй торопилась, поскольку знала, что некоторые рабочие приходят очень рано, лишь только начинает светать.
Хотя небо было еще темным, на востоке уже начинало светлеть. Барбара Рэй радовалась каждому новому восходу и каждое утро благодарила Бога за то, что дал ей возможность увидеть его. Ведь мир был таким прекрасным! Несмотря на все горести жизни и все зло, таившееся в душах человеческих, нескончаемое богатство и разнообразие мира никогда не переставали восхищать ее. Жить так чудесно!