Измена
Шрифт:
Он замер, недоверчиво изучая ее лицо.
– Неправда! Я просил тебя стать моей женой.
– Но не тогда, когда примчался ко мне среди ночи в такую же грозу и приказал собираться!
– Я просил!
– Нет, приказал! О любви и венчании речи не шло.
– Я спешил, я боялся, что нас поймают.
– А я боялась позора.
– Ты никогда мне не доверяла!
– Да, я тебе не доверяла!
– горестно подтвердила Фелиция.
– Твоя семья всем известна своими предательствами. Разве не так же твой
Граф потемнел, и с трудом выговорил сквозь стиснутые зубы:
– Так это все из-за не сказанных тогда пары слов? Столько лет горя и мучений только потому, что я торопился и не успел их тебе сказать? Ты меня отвергла из-за такой ерунды?
– он с ненавистью впился взглядом в ее лицо.
– Не надо смотреть на меня с таким презрением, Джон, - тихо попросила его Фелиция, - ведь это ты не сказал того, что было нужно, а не я. Почему ты всегда ищешь виноватых?
Он спрыгнул со стола и принялся шагать по келье. Она с болью следила за его легкими шагами.
– Может быть, потому, что так легче жить? Иначе бремя вины станет невыносимым?
– потребовал он ответ у темноты, прекрасно его зная. Потом остановился у стола и прямо спросил у Фелиции: - Но если бы я сказал тогда такие нужные тебе слова, ты бы ушла со мной?
– Да, - она ответила прямо, не колеблясь.
– Тогда я тебя любила.
– А сейчас не любишь?
Она молитвенно сложила руки и обратила взор к иконостасу.
– А теперь я божья невеста.
Граф взорвался.
– К черту этот монастырь! Я до сих пор неистово тебя люблю! И ты поедешь со мной! Хочешь ты этого или нет!
– Я с тобой не поеду!
– это прозвучало не менее твердо и решительно.
– А что ты можешь сделать?
– граф спросил это с веселым удивлением, не понимая, кто может ему воспрепятствовать.
– И эту паршивку Агнесс я найду, не надейся ее спасти.
Фелиция величественно поднялась.
– Помнишь тот кинжал, что ты мне подарил? Помнится, себе ты сделал такой же. Ты еще поклялся, что убьешь им себя, если со мной что-то случится.
Граф с подозрением уставился на ее спрятанную в складках рясы правую руку.
– Ты хочешь сказать, что он у тебя?
– Да. И если ты посмеешь приблизиться ко мне, я воткну его себе в живот. В сердце его вонзить я не успею. Мне придется умирать долго и мучительно, но на все воля божия.
Он отпрянул.
– Я этого не хочу!
– Тогда не подходи ко мне.
Граф взорвался:
– Ты всегда заставляла меня плясать под свою дудку! Если б мы были женаты, я сейчас беззаботно сидел бы в своем доме, вокруг меня бегало бы пять-шесть детей, а ты мирно и царственно руководила бы нашим маленьким королевством.
– Я так не думаю, - печально возразила ему Фелиция.
– Скорее всего я была бы
– Никто из них не был женат на любимой женщине.
– Любовь быстро проходит, Джон.
Он остановился прямо перед ней.
– Но ведь у нас она не прошла?
– Посмотри правде в глаза, Джон. Ты любишь меня до сих пор только потому, что я недоступна. Да и не любовь это. А страсть. Которая превратилась у тебя в навязчивую идею. И ты не вспоминал обо мне столько лет. Что же случилось теперь?
Сказать, что с утратой кольца с него стал спадать колдовской морок и возвратились нормальные человеческие чувства, Контрарио не мог. Коварно предложил:
– Хорошо. Я тебя забуду. Но и ты дай слово, что забудешь меня!
Фелиция отвела взгляд.
– Ага!
– восторжествовал он.
– Ты никогда не могла солгать. А я могу. Я лгал много-много раз. Это несовместимо с честью и совестью, я знаю. Но мне теперь все равно. Мне ничто не мило. Единственное, что меня еще возбуждает - кровь и насилие. И мне нравятся мольбы моих жертв.
– Я рада, что не стала твоей женой, Джон. Теперь я ясно вижу, чего избежала.
Он смутно посмотрел ей в глаза.
– Не думаю, что когда-нибудь осмелился бы поднять на тебя руку. Одна твоя нахмуренная бровь ввергала меня в самую настоящую панику. Я не мог спать ночами, соображая, чем я мог тебя огорчить. И это не изменилось и сейчас.
– Его голос звучал страстно и печально.
– Тогда уйди. Оставь меня. Не трогай мою обитель.
– Не могу!
– и безнадежно признался: - Слишком много завязано на этом чертовом камне. Мне кажется, я продал ему душу. Мне он нужен как воздух. Без него я умираю.
Фелиция кивнула своим догадкам.
– Он привязывает к себе людей?
– Да. Но я не думал, что он привяжет к себе меня. Я был уверен, что сильнее какого-то камня.
– Плата за власть. Понятно.
– Фелиция с ужасом подумала, что будет с ее племянниками, если они найдут этот камень.
– Что, страшно стало? Что ты знаешь об этом камне?
– Он нужен, чтобы спастись от страшной опасности. И нужен королю.
– Ах, эти побасенки об истинном короле! Я считаю это глупостью.
Фелиция властно протянула к нему левую руку.
– Тогда ты взойдешь на трон в короне? И объявишь себя королем? И не побоишься исчезнуть, если трон тебя отринет?
– В свое время. Но пока это время не пришло. Ведь что такое истинный король? Человек, сумевший совладать с Инкуссом, только и всего.
– Но ты и с Тетриусом совладать не смог!
– Я не знаю, смог или нет. Я твердо знаю одно: он меня зовет. Где Агнесс?
– Я тебе этого не скажу.