Измененное пророчество
Шрифт:
Понимая, что никто не собирается развлекать меня беседой, я обиженно фыркнула.
– Да ладно, мне и так уже надоело слушать про ваш зверинец. Что я, зоолог что ли?
Гном, обернувшись, с подозрением оглядел меня с ног до головы.
– Да не, непохожа.
– В смысле?
– не поняла я.
– Ну, на соолокка ты не похожа!
– На кого?
– я окончательно обалдела от его объяснений.
– Знаешь, Тайна, соолокк, это такая зверюга, с крыльями, жалом, клешнями и тремя ногами. И еще жужжит так противно, жуть! Водится в трупных пещерах. Я,
Пока я приводила мысли в порядок, впереди замаячили призрачные фигуры.
– О, вот и стражи!
– облегченно пробасил Барга.
Подойдя ближе, мы поздоровались с дриадами. Нашей знакомой Лиллианны среди них в этот раз не было, поэтому долго с ними разговаривать мы не стали. Велия кинул им пару коротких фраз на ильениррье и стражи, пожелав всего хорошего, открыли портал.
Глава семнадцатая
– Родственников не выбирают.
Мы вышли за пределы Винлейна. К слову сказать, я особой разницы не заметила. Казалось, что продолжается тот же лес, по которому мы только что шагали.
– Перемены начнутся позднее, когда мы выйдем за пределы всех эльфийских земель!
– заметив мой заинтересованный взгляд, пояснил Велия. Я, пожав плечами, напустила на себя безразличный вид и, обогнав его, пошла впереди.
Весь последующий день мы без отдыха шли сквозь эльфийские земли. Лес становился все реже и реже. Иногда нам попадались небольшие селения, а то и просто одиноко стоявшие вдоль дороги дома.
Делать привал днем не стали, только на ходу пожевали хлеб, сушеное мясо и запили зельем выносливости, заботливо подсунутым нам Баргой. Голод исчез, а в усталое тело ненадолго влились новые силы, но к вечеру мы опять все еле передвигали ноги. Ларинтен так вообще повис у Барги на руке. Вот интересно, а если и мне изобразить легкий обморок? Вопрос только в том кто согласится меня тащить? А то бросят посреди дороги, с них станется!
– За оврагом будет последняя деревня, домов на тридцать, там и заночуем! Дальше начнутся пустынные холмы, - наконец оповестил всех Велия. Мы, с облегчением вздохнув, прибавили шаг.
За оврагом и в самом деле маячками светились окна первых домов. Маг, не обращая внимания на наши недоуменные взгляды, уверенно вел нас прямиком через всю деревню.
– Эй, Вел, я под кустом еще наночуюсь! Мне бы где-нибудь у очага кости кинуть!
– Лендин уже начинал нервничать, впрочем, как и все мы.
– Тем более глянь, дождь собирается!
Велия с усмешкой оглянулся на него через плечо, и, не вдаваясь в объяснения, зашёл в самый последний на нашем пути полуразрушенный дом, по окна вросший в землю. Мы нерешительно потоптались на пороге и последовали за ним, гадая, чем отличается ночевка в этой халупе от здорового сна под кустом. Согнувшись в три погибели, по одному протиснулись в покосившуюся дверь и теперь стояли, привыкая к мраку, царившему в доме.
Казалось, что в этой темной,
В кресле что-то шевельнулось, взлетела струйка пыли, и два глаза с любопытством глянули на нас.
– Здравствуй, бабушка! Позволь нам у тебя заночевать перед дальней дорогой?
– Велия согнулся в поклоне.
Фигура снова неохотно шевельнулась и, стянув с седой головы старую шаль, заинтересованно посмотрела на нас. Всё лицо некогда красивой женщины теперь покрывали глубокие морщины. Побуравив нас бесцветными, будто выцветшими глазами, она улыбнулась.
– Здравствуй, Велиандр. Думала уже не увижу тебя на своем веку. Куда путь-дорогу держите?
– в отличие от внешности у нее был молодой звонкий голос.
– Нам нужно быстрее дойти до Великограда и поговорить с Мервиль.
– Зачем? Куда ты торопишься? Останься, погости у старой Варуши. Почини мне дом, а то видишь, он совсем развалился! Ну, что тебе стоит?
Колдун виновато покачал головой.
– Война, бабушка. Некогда гостить! За нами, возможно, идут враги, и я не хочу рисковать твоей жизнью.
Варуша рассмеялась колокольчиком, удобно устраиваясь в старом, скрипучем кресле.
– Да разве ж это - жизнь?
– резко оборвав смех, она принялась совсем по - стариковски распекать мага.
– А ты, я смотрю, опять в войнушку играешь? Да когда ты повзрослеешь-то? Так и вся жизнь пройдет, оглянешься, а у тебя ни силы, ни близких, ни семьи, ни детей! Дом, и тот не твой!
Велия, рассеянно кивая на ее причитания, жестом приказал нам располагаться. Варуша замолчала. Равнодушно поглядев на такое самоуправство, кивнула.
– Ну, раз пришли, ночуйте, - и радостно добавила.
– Только еды у меня нет. Хлебец черствый остался, да вода, но вы, наверное, гости дорогие, таким не потчуетесь?
– Так мы тебя, бабуль, еще и накормим!
– забренчал Лендин, что-то доставая из рюкзака.
Варуша повеселела. Ларинтен развел в очаге огонь и подвесил котелок с водой.
– Что бы ты, бабушка, хотела на ужин?
– Ты знаешь, мальчик, старой Варуши все сгодится, лишь бы живот радовало.
– Угу, тогда будет каша!
– отрезал Лендин, вместе с Ларинтеном принимаясь готовить.
Скинув мешок, я села на холодный пол. Хотя полом это назвать было трудно, скорее утоптанная с камнями земля, но мне было уже все равно. Я так устала за сегодняшний день, что готова была уснуть прямо здесь, у прогнившей стены, облокотившись на жесткий мешок. С наслаждением вытянув гудящие ноги, я прислушалась к разговору.
– Ну, а как ты живешь, бабуль? Какие новости в округе?
– продолжал ненавязчиво расспрашивать Велия.
– Да все, как и шестьсот лет назад. Мне уже и жизнь такая надоела, да Всевидящий никак не заберет. А так, все по-прежнему. Раз в неделю из дворца снедь, одежду присылают, да я всю ее деревенским отдаю. Много ли мне сейчас нужно?