Измененное пророчество
Шрифт:
Приоткрыв дверь, я робко заглянула. Тревожилась зря. Все, освещенные лунным светом, спокойно спали: Лендин, засунув под голову ногу Ларинтена; эльф сладко похрапывал с пустой бутылочкой в руках; рядом с ними луной освещались ноги некроманта. Барга громко храпел, раскинувшись посредине, а драконы, свернувшись калачиком, сладко спали на единственном в комнате старом кресле-диване. Велия, как обычно вытянувшись во весь рост, лежал на спине, удобно заложив руки под голову, и, кажется, спал. Мысленно поблагодарив Всевидящего, я стала пробираться
У окна я остановилась и невольно кинула внимательный взгляд на колдуна. И вздрогнула! Его открытые глаза, чуть фосфоресцируя, внимательно смотрели на меня.
Вот блин! А если он знает, что я стала свидетелем их разговора? Осторожно пройдя мимо него, я села на место. Не удержавшись, снова посмотрела в его лицо, и с облегчением выдохнула. Он спал. Лунный свет и тень сыграли со мной злую шутку, оживив мои страхи. Я свернулась калачиком на своем одеяльце, и, чувствуя себя на вершине блаженства, тут же уснула.
Глава семнадцатая
Завтракайте плотнее, спартанцы, – ужинать нам сегодня придется на том свете
Утром меня бесцеремонно растолкали. Разлепив глаза я села и недовольно огляделась. Все уже проснулись и, устроившись за круглым столом, уставленным едой и пузатым чайником – завтракали. Все мои вопли о том, что я не выспалась, остались незамеченными. Мне сунули в руки чашку с горячим супом, черный хлеб, пару кусков мяса и велели все это быстро съесть под оптимистичное заявление – «когда еще придется»! Велии в комнате не было, а Барга, как ни в чем не бывало, что-то рассказывал Ниазе добродушным басом.
– Доброе утро, Барга, – я исподтишка понаблюдала за ним, пытаясь понять, знает ли он, что я стала невольной свидетельницей ночного разговора.
– Доброе, Воительница! – Барга спокойно мне кивнул и вежливо поинтересовался. – Как спалось? Кошмары не мучили?
Я насторожилась.
– Спасибо, хорошо!
– Вот и чудно! – кивнул он – Сегодня-то, когда еще поспать придется?
– Мы что, сегодня уже выходим? – приуныла я.
– Вот дождемся Велию, и тогда станет ясно! Ты ешь поскорей, не отвлекайся!
– А вот я спал сегодня отвратительно! – недовольно прочавкал Ларинтен. – И вообще, Тайна, разве можно так издеваться? Мне сегодня всю ночь снились жуткие кошмары с тобой и нашим магом в главной роли! Пожалуйста, не шути так больше! Мы мужчины – народ чувствительный в отличие от вас, баб! И еще всю ночь казалось, будто мою ногу кто-то облизывает!
– Тьфу ты! Так это была твоя нога?! А я-то думаю, что у меня сегодня с утра во рту так не хорошо-о, будто стая диких кошек порезвилась! – Лендин с отвращением сплюнул на пол и мрачно покосился на меня. – Да, это все после твоего вчерашнего представления, Великая!
– Ну вот, теперь после твоих слюней – не ототрешься! – в ответ истерично выпалил эльф, вытирая
– Ну, ты блин, рисковый парень! – фыркнул гном. – Если Вел заметит, что кое-кто попытался из его одежки тряпочку сварганить, ой, даже боюсь представить, что он тогда сделает!
Скрипнула дверь, Ларинтен тенью метнулся от злосчастного плаща.
– Что я там должен сделать и с кем? – устало поинтересовался колдун, перешагивая через порог.
Я украдкой кинула на него любопытный взгляд. На нем был новый серый плащ, а гладко причесанные длинные волосы серебристыми нитями свободно падали на спину. И все же внешний лоск не скрывал печать усталости на его лице. Темные тени под глазами, казалось, стали еще темнее, губы сжаты в ниточку, а высокий лоб прорезали две вертикальные морщины.
Он небрежно всем кивнул, потребовал у Хевы цветочный чай и, взяв с тарелки кусок поджаренного хлеба, уселся рядом с Баргой.
Все помолчали, сосредоточенно жуя. Первым тишину нарушил Степан.
– Э-э, Велия, скажи пожалуйста, мы сегодня куда-нибудь пойдем? Ну-у, это я в целях осведомленности интересуюсь!
– Да, Веля, нам тоже надоел город! Очень хочется куда-нибудь пойти, а лучше полететь! – завертелся Лузя на коленях неразговорчивой Ниазы. – Может, завтра выйдем?
Колдун молча выпил чай и оглядел всех.
– Сегодня. Мы пойдем сегодня! Только нужно раздать долги! – он, будто не замечая пристального взгляда Барги, устало продолжил. – Сегодня день похорон княгини Мервиль. Я прошу вас всех сопровождать меня на траурную церемонию.
Он поднялся и решительно направился к выходу. Я, чувствуя, что теряю момент, торопливо его окликнула.
– Вел, мне нужно тебе кое-что сказать!
Тот остановился. Обернулся и, глянув исподлобья, кивнул.
– Говори!
Я замялась.
– Я бы хотела с глазу на глаз!
– У тебя от нас какие-то секреты? – тут же влез Барга.
– Не секреты, а важная информация, которую он потом вам всем расскажет, если, конечно, захочет! – с легкой обидой в голосе поправила я его.
– Женщины! – иронично вздохнул Степан. – Не, ну если конечно в любви объясняться, то однозначно нужно наедине! А если по делу, то можно и сейчас сказать.
Зло сузив глаза, я вспыхнула, но промолчала. Любитель мертвых растянул губы в пакостной ухмылке.
Ладно, придет война, попросишь каску!
– Ну, давай, говори быстрее, чего титьки мять? – сердясь на непредвиденную заминку, недовольно потребовал Лендин, завязывая на каштановых кудрях бандану.
– Потом! – замолчав, я отвернулась, злясь: на себя за то, что так не вовремя открыла рот; на Велию, за его сводящую с ума медлительность; на наглость моих спутников, в общем, на весь этот сумасшедший мир. Что б ему…!
Все! Хочу домой!
Злиться долго не получилось. В нашу каморку постучали.
Дверь распахнулась, просунулся чей-то нос, и сиплый голос благоговейно произнес.