Изменяющая судьбы
Шрифт:
– А ты откуда знаешь?
– Да Марк сам мне сказал! Вчера! – ехидно ответила ему девушка. – И еще звонил сегодня двадцать раз, предупредить, что в городе его нет, и я ложилась спать одна, без него!
И лишь язвительный взгляд из- под ресниц уверил вампира в том, что Лина так злостно шутит.
– Так ты отвезешь меня или мне искать другого рыцаря бампера и покрышки?
Парень открыл девушке дверь и проследил, как она забирается в машину, забросив на заднее сидение сумочку. Затем закрыл дверь, обошел машину
– И что ты забыла в резиденции?
– Урок у меня. В мою бедную головушку будут вкладывать азы науки, и снова я начну грызть гранит образования, – простонала Лина, - Авраам Моисеевич будет со мной заниматься каждый понедельник, среду и пятницу, дабы развить мой талант.
– Не знал, что провидение можно развить.
Лина прикусила себя за неосторожное высказывание. Ведь ее предупреждали – никому!
– Да, там вроде есть к чему еще стремиться, вот и попробуют. А я типа подопытный кролик, - вывернулась девушка, придумывая на ходу и кривясь от такой липовой причины.
Гюнтер хмыкнул и расслабился. Быть может и в самом деле она не знает, кем именно является. Что ж, тогда это только на пользу.
***
Жизнь девушки изменилась. По утрам Лина ездила на работу, как миллионы простых жителей Москвы, и весь день решала проблемы клиентов по доставке печатной продукции, рекламных листовок и приглашений. Никто бы и не подумал, что эта простая, ничем не примечательная девушка, каких много, имеет серьезную тайну.
По вечерам же она становилась личной ученицей старого мага, работающего в вампирском клане.
Авраам Моисеевич полностью оправдывал то неприязненное отношение, что испытывали к нему окружающие. Он был брюзглив, зануден и крайне щепетилен, любой промах девушки старик рассматривал чуть ли не под микроскопом и требовал педантичного исполнения собственных заданий.
Обучал он Алину не только умению управлять провидческим талантом, но и логике, анализу событий, как прошедших, так и будущих, рассказывал мировую историю жизни вампиров и их влияние на человеческую жизнь. Также он объяснял девушке основные понятия об устройстве клана и правила поведения смертных в вампирском обществе.
Человек в среде вампиров был почти бесправен. Низшее существо, не имеющее право практически ни на что, вот как считали многие вампиры в отношении смертного. В московском клане отношение к людям было именно таким – людей надо использовать, а потом выкидывать в мусорное ведро. Редкое исключение вампиры делали только для тех, кто был по-настоящему важен для клана, как, к примеру, члены Паноптикума. Их опекали, контролировали их жизнь и решали возникающие проблемы. На опекаемых ставилось определенное клеймо, метка, которая всем окружающим показывала, что данный смертный под защитой клана, семьи или конкретного вампира.
– Клейма бывают разные, Алиночка, - пояснял ученице Авраам
Неприятным в этом было то, что опекаемый обязан жить рядом со своим покровителем, и если вампир решит сменить место жительства или даже клан, то и смертному приходилось бросать свою устроенную жизнь и переезжать вместе с опекуном. С другой стороны, в интересах покровителя было тщательно следить за обеспеченностью жизни собственного подопечного, чтобы не потерять право на него. Быть подобным опекуном считалось почетно, потому что подобные клейма ставились крайне редко. Слишком сложно было стать настолько важным для вампиров. Маги и менталы такими были автоматически.
– Какое клеймо лучше?
– задумалась Лина,
– Скажем так, при фамилиаре у вас будет больше обязанностей по отношению именно к данной семье, но и количество защитников в данном случае увеличится. Клановое же клеймо практически никакой защиты не предполагает, оно лишь информирует о том, с каким кланом данный смертный сотрудничает.
– А если я вступлю в Паноптикум, что поставят мне?
– Скорее всего фамилиар, - ответил старый маг, - Все члены паноптикума именно фамилиары своих опекунов.
– И в какую семью отдадут?
Маг развел руками.
– Я не знаю, это решает только Марк, поэтому вам лучше у него спрашивать об этом.
Но понтифик пока уехал из города, как и предупреждал.
Впрочем, Лина предполагала, что фамилиар ей поставит как раз Гюнтер, все-таки он ее друг, и, если уж на то пошло, именно он втравил ее во всю эту историю. Но и Гюнтер не сказал по этому поводу ничего вразумительного. По его словам, их дружба в глазах Марка не стоит совершенно ничего. Бывали случаи, он рассказывал, что понтифик даже разбивал семьи, отдавая мужей и жен разным вампирам для опеки.
В общем, Лина находилась в состоянии тревожного ожидания, не зная, что ее ждет в будущем.
Девушка пыталась воспользоваться полученными знаниями и использовать свой талант, чтобы заглянуть вперед на месяц-другой, но это все закончилось лишь очередными головными болями, и она прекратила свои попытки.
Особенно запомнился ей один из разговоров с учителем.
– Я хочу дать вам совет, дитя мое.
Лина отвлеклась от записей в тетради, которые вела под диктовку мага, и подняла на него взгляд.