Изначальные руны
Шрифт:
— Что в этом плохого? — Марк приподнял брови, — родители всегда заботятся о своих детях. Твои, к примеру, тоже сделают это, будь уверена.
— Само собой, поскольку все родители любят своих детей и заботятся о них.
Она кашлянула и смущенно покосилась на Ариану. Говоря «все», следовало помнить, что существуют и исключения.
— А ты, Ари? — тоненьким голоском спросила Лу.
— Что, я? — переспросила та с полным самообладанием.
— Ты чем займешься, когда закончишь Академию?
— Буду работать во благо Академии, — пояснила Ариана.
— Ты это серьезно? —
— Конечно. Об этом магистр Каверли говорил еще шесть лет назад, когда мой отец подписывал бумаги.
Друзья переглянулись.
— А ты уверена, что это нужно делать? — снова задал вопрос парень.
— От меня здесь ничего не зависит, Марк. Меня приняли в Академию бесплатно. Я должна отработать эти деньги. По мнению магистра Каверли, это справедливо.
— Тебя взяли бесплатно? — хором повторили Марк и Лу.
В их голосах звучало неприкрытое изумление.
— Ну, тогда меня ничего не удивляет. Сюда не принимают бесплатно абы кого. Должно быть, у тебя в самом деле потрясающие способности.
— В этом никто не сомневается, — отозвалась Лу, — все, что она делает и делала всегда, говорит о больших способностях. Помнишь, как мы поднимали труп? Я уверена, что без тебя, Ари, у нас ничего бы не вышло.
— Вы усиливали действие заклинания, — возразила та.
— Ты и сама бы справилась.
— Вряд ли.
— Это же некромантия, — добавил Марк, — ее вообще не изучают в Академии. На такое способны только сильные маги. Может быть, теперь, когда мы выросли и стали более опытными, нам удастся поднять какой-нибудь труп. Но ты сделала это на пятом курсе, без предварительной подготовки, читая заклинание с листа. Это потрясающе.
Лу закивала. Она никогда не отрицала способностей подруги и была готова назвать ее даже высшим магом, если потребуется. Ее всегда волновало соперничество другого рода. Соперничество не в способностях, а в мужском внимании.
— Просто меня всегда интересовали заклинания, — сказала Ариана, словно оправдываясь, — больше всего остального.
— А как ты думаешь, что именно ты будешь делать для Академии? — спросил Марк.
— Не знаю. То, что попросит магистр Каверли.
— Да он может попросить все, что угодно.
— «Попросить», — повторила Лу, — вряд ли, это будет просьба. Не знаю, Ари, мне почему-то это не нравится.
— Мне это тоже не нравится, — отозвалась Ариана, — но у меня нет выбора. Точнее, есть, если я смогу заплатить ему тридцать шесть тысяч голденов. Но у меня нет денег. Поэтому, можно считать, что и выбора нет.
На лице Лу появилось страдальческое выражение.
— Но ведь это же… даже не знаю. Как магистр может так поступать? Это же нехорошо. А он всегда казался мне добрым человеком.
— Может быть, он и есть добрый человек, — сказал Марк, — но большая разница между просто человеком и деловым человеком.
— Что это значит?
— Деловой человек — тот, кто не хочет упускать свой барыш.
— Барыш?
— Ты, Лу, как младенец, честное слово. Выгода. Ни один деловой человек не упустит своей выгоды, когда она сама плывет в руки. К тому же, по большому счету, он не делает ничего плохого. Он хочет предложить
— Что ты говоришь! — подскочила Лу, — ты что, считаешь, что магистр хочет ее облагодетельствовать? Это уже слишком!
— По его мнению, он именно этого и хочет. Я говорю только о том, как это выглядит со стороны. И как все будут думать. Скажут, мол, магистр заботится о своих учениках даже после завершения курса обучения, не оставляет их, не бросает на произвол судьбы. Он находит им работу, другими словами, устраивает их будущее.
— Как Итану Флауэру, — добавила Ариана тихо.
— Кому?
Друзья посмотрели на нее недоумевающее, и она вспомнила, что ничего не рассказывала им о своей находке.
— Это имя нашего трупа, помните? Того, кого мы подняли.
— Ты подняла, — уточнил Марк.
— Неважно.
— Святой Азмавир, — вдруг ахнула Лу, до которой дошел смысл этих слов, — великие боги! Вы помните, в каком он был состоянии? Это называется устроить будущее?
Они промолчали. Ариана с непроницаемым лицом листала учебник по истории. Марк внимательно рассматривал страницу своего конспекта, словно там было написано, каким образом можно отказаться от предложения Каверли. Лу просто сидела, прижав к щекам ладони.
— А что, если тебе отказаться? — Марк поднял голову, — просто отказаться и все? Если он выставит тебе счет, пообещай выплачивать его частями. Это вполне законно. Ты ведь в любом случае сможешь найти себе приличную работу. Тебя с твоими способностями везде примут с распростертыми объятиями.
— Кое-кто мне сказал, что магистр Каверли больше всего на свете ценит деньги и власть, — отозвалась Ариана, — кто знает, какие сюрпризы он припасет для меня в случае отказа. Меня до сих пор есть мать и сестра, у них есть кое-какие деньги и ценности, не говоря уже о доме и лавке. Кто знает, какие меры предпримет магистр для возврата долга. Я не знаю, какие именно бумаги подписал мой отец.
— Ужасно, ужасно, — пробормотала Лу.
Марк же лишился дара речи.
— Давайте все же позанимаемся, — сказала Ариана, — у нас экзамены на носу. Нужно решать проблемы по мере их поступления.
Никто из них не думал, что последнюю проблему решить столь же легко, как сдать экзамены. Хотя никому до сих пор не казалось, что сдача выпускных экзаменов — легкое и простое дело.
Впрочем, это и не было столь просто. Экзамены навалились на них, как стихийное бедствие. Лу побила рекорды по числу носимых с собой амулетов, талисманов и прочих сохранных вещичек, якобы помогающих на экзамене. В каждом туфельке под пяткой у нее лежала серебряная монетка, на шее целых три талисмана: «родительское благословение», «сосредоточенность» и «память», несколько колец-амулетов и много чего другого. Она открывала дверь правой рукой, дула в сомкнутое из пальцев колечко, отгоняя злых духов, входила в помещение, переступая через порог исключительно с левой ноги и делала кучу глупостей в этом же духе. Самое забавное, что никого это не смешило, напротив, некоторые студенты даже решили воспользоваться кое-какими штучками из ее набора.