Изнанка мира
Шрифт:
— Какие еще у нас могут быть отношения? Мы ведь давно женаты!
— А ты думаешь, женился — и все? Зарегистрировал брак — и делу конец?
— Одумайся! До чего ты дошла в своих рассуждениях!
— Ты становишься невыносимым, Толли. Злой, неуравновешенный. Я думаю, пора приспособиться к Пыльному. Он совсем неплохой. Если ты с ним поладишь, то, мне кажется, многое упростится.
— Мне не совсем понятно твое отношение к нему. Похоже, ты привыкла к Пыльному. По-настоящему.
«К
— А что плохого в том, что Псевдо поселился у нас? — искренне удивилась Йулла. — Если перешагнуть порог неприязни, то не так уж он плох, этот Псевдо.
— Когда я стану настоящим, то вы меня совсем не узнаете. Я буду просто великолепен! — вклинился, как всегда в последнее время, Пыльный.
— Что ни говори, а пользу он уже приносит, причем совершенно бескорыстно, — продолжала Йулла, не обращая на реплику никакого внимания.
— Ты уверена, что это так?
— Неужели ты меня ревнуешь, Толли? — попыталась Йулла снова замкнуть круг.
— Опять двадцать пять! Я не могу ответить тебе на этот вопрос. Да и не хочу.
— Не забывайте: вы мне нравитесь, Йулла. Вы мне очень нравитесь! — снова занахальничал Псевдо.
— Как знаешь, — сказала Йулла мужу. — Но будь хоть немного терпимее к нему!
— Это мое дело!
— Ну, вот и поговорили.
— Не знаю. Разве это разговор? Меня не покидает чувство какого-то постоянного, никому не нужного соперничества с ним…
— Я получаю от этого немалое удовольствие, — перебил Псевдо. — Мы все должны совершенствоваться!
— Так значит, Толли, ты все-таки обратил внимание на то, что Псевдо расположен ко мне?
— Да я об этом давно уже говорю! — радостно ляпнул Пыльный.
— Зря ты мучаешься, Йулла. Все и так очевидно. Просто я не обращаю на Псевдо внимания. Кто он такой?
— Ты просто привык к нашим стабильным отношениям. Тебе что-то кажется — вот ты и злишься. Но подумай: зачем?
— Ерунда! Этот Пыльный мне надоел! Особенно, когда начинает умничать.
— Вот уж не скажи! Наоборот, он заставляет нас постоянно переосмысливать самих себя.
— Разве?
— Неужели ты не хочешь понять?
— Надоело мне все.
— Как — надоело? Может быть, и я тоже тебе надоела?
— При чем тут это?
— Мне кажется, вся история с Пыльным имеет положительный результат. И прежде всего для тебя. Ну, как ты не можешь осознать, что нельзя останавливаться на полпути даже в семейных отношениях? Печать в свидетельстве о браке — одно. Но мы должны постоянно завоевывать друг друга. Для этого нам необходимо все время думать. Думать о том, что мы значим как муж и жена. Что мы готовы
— Возмутительно, — тихо сказал Толли. — Какой-то нечеловек появляется в доме, лезет во все семейные дела, суется куда не надо безо всякого на то права, а я должен тут выкручиваться из ситуаций, которые он для меня создает, и доказывать своей собственной жене, что я — это я. Поэтому не мы должны стараться, как ты это преподнесла, а на самом деле — только я один. Ты хочешь, чтобы я… один… да? А ты? Опять в стороне? Ловко все у тебя получается!
— У нас, — вставил Пыльный.
— Вот-вот, — не выдержал Толли. — Вы уже как одно целое!
— Тебе все кажется, — ответила Йулла. — Ну, разве можно так обобщать?
— А разве можно сравнивать нас? И вообще, я вижу, что мы не понимаем друг друга. Возможно, я ошибаюсь. Впрочем, время покажет.
— Очень жаль, что все так получается. Видимо, мы еще не готовы…
— Вероятно…
— Кстати, я надеюсь, ты не забыл, что послезавтра мы идем в театр? — резко переменила тему разговора Йулла.
— В театр? Послезавтра?..
— Как же ты можешь…
— Ты понимаешь, как раз на послезавтра мне назначили важную встречу в «Антикваре»! И именно на вечер.
— Опять эти проклятые часы! — воскликнула Йулла. — Нет, это становится просто невыносимым!
— Нехорошо! — вставил Псевдо, подражая Йулле. — Как же так? Значит, жена уже не в счет?
— Заткнись! — крикнул Толли. Это было уже слишком!
— Это уже слишком! — искренне возмутилась Йулла. — Ну и сиди здесь со своими часами. А я и одна могу пойти…
— Зачем же идти одной? А я? Я для чего? — внезапно предложил свои услуги Пыльный.
— С тобой? В театр? С удовольствием! — Толли понял, что эти слова жены предназначались для него. Но что, что он мог поделать? «Антиквар» для него, конечно же, был важнее.
— С таким пропыленным лицом? В театр? Хорошенькое дело! — язвительно изрек Толли.
— Я могу сделать его светлее, — уверенно заявил Псевдо. — Скоро я буду совсем как настоящий, не отличишь…
— И каким же образом?
— В ванной пять мешков белого цемента. Я их нашел. Зачем вам столько?
— Какое тебе дело? Запас беды не чинит, — разозлился Толли Маар.
— Этим цементом можно… всю квартиру… кафелем выложить… и еще мне останется, — от волнения Пыльный начал говорить сбивчиво. Его разве что не трясло. — Пойду… в ванную… Не могу ббо… ббольше…
Псевдо бросился в ванную, а Толли, не теряя времени, — за ним.
— Только полмешка! Не больше! — крикнул Толли, чувствуя свою беспомощность, но жадность брала свое.