Изнанка судьбы
Шрифт:
— Хорошо, — после долгой паузы выдавила девчонка.
— Что?!
— Я согласна.
Она что же, думает, я так шучу?
— Тогда я хочу посмотреть на товар.
Девушка вздрогнула всем телом, уставилась на меня зелеными глазищами. Я все ждал, когда она возмутится, но она молчала, вцепившись в край плаща побелевшими пальцами.
— Давай. Раздевайся или проваливай.
Показалось, сейчас девчонка отвесит мне пощечину. Но она глотнула воздуха и кивнула.
Пальцы откинули
Дочка графа Сэнтшимского действительно собирается раздеться в качестве предоплаты за услуги? Как дешевая шлюха?
Я даже засомневался в собственных выводах. Глянул еще раз, внимательнее. Может, просто похожа?
Зеленые глаза на бледном лице кажутся огромными, капли воды поблескивают на густой гриве. Прошлой зимой я добыл лису со шкуркой такого же изумительного темно-рыжего оттенка, чуть светлее шерсти Гейла. Золотистая тонкая кожа. Полупрозрачная, аж вены видно. Нос и щеки усыпаны конопушками. Овал лица аристократичен — такие нежные черты нередки на картинах разеннских художников.
Не сказать, чтобы классическая красивая кукла, но в ней было что-то очень привлекательное. Быть может, сочетание беззащитности, порочности и дерзости.
Она? Не она? Непонятно.
Но хороша! Удивительно хороша, рыжая.
Медленно-медленно ее пальцы потянулись к шнуровке на груди, распустили завязки…
Никогда не видел, чтобы женщина предлагала себя с таким преисполненным отчаяния достоинством.
Платье упало рядом с плащом, и девчонка осталась в тоненькой полупрозрачной сорочке, не скрывавшей, но подчеркивавшей ее прелести. Она бросила на меня безумный взгляд и стянула рубаху.
Пожалуй, что слишком худая — ребра видны под кожей. Россыпь веснушек по плечам. Грудь красивой формы, со слегка вздернутыми, заостренными сосками. Я залюбовался. Не люблю плоских. Ноги стройные и длинные.
Породистая молодая кобылка.
«Нет, — поправил я себя мысленно. — Не кобылка — девушка».
Грязь к ней не липла, словно и не она стояла обнаженной, готовая заплатить собственным телом. Огонек жертвенности в зеленых глазах, до крови закушенная губа, стыдливый румянец на лбу, щеках и даже шее.
Проклятье, если бы не сеньорита, я не раздумывая воспользовался бы этой возможностью.
— Повернись.
Как и думал — никаких следов порки на ухоженной коже. Слишком ухоженной и тонкой для сельской девки. Нежные ручки — ни единой мозоли, не знавшее загара лицо. Будь я проклят, если она крестьянка!
Тогда какого гриска?
Элли зябко повела плечами:
— Можно одеться?
— Можно.
Одевалась она быстро и неловко. То отворачивала пылающее лицо, то снова косилась. Губы девчонки
Ладно, предположим, рыжий Саймон и правда приглянулся кому-то из ши. Это совершенно не объясняет, почему его сестра здесь. Не похоже, чтобы для нее было в порядке вещей вот так раздеваться перед мужчиной. Что за извращенная любовь к брату, ради которой знатная женщина соглашается на… а, будем называть вещи своими именами! На проституцию.
— И что скажет твой жених по поводу такого способа оплачивать услуги? — ехидно поинтересовался я.
— Он поймет, — без колебаний ответила Элли.
Ха! Хотел бы я посмотреть на мужчину, который поймет такое.
— Милое дитя, ши не крадут людей. За ними уходят добровольно и с радостью.
— Я знаю, — Элли опустила голову. — Но я сумею его вернуть… Вы поможете?
Куда я денусь? Девчонке удалось по-настоящему раздразнить мое любопытство.
— Сделаю, что смогу.
Пора было заканчивать спектакль. Признаться, что я ее узнал, и сказать, что помогу просто так.
— Поклянитесь!
— Хорошо. Клянусь.
— Не так.
— А как?
Она сказала. Классическая клятва фэйри вроде той, которую я дал в свое время Марцию Севрусу.
И вот тут все мое благодушие как рукой сняло.
Потому что предложенная Элли формулировка обязывала меня не просто найти загулявшего Майтлтона, но и вернуть парня в родительский дом.
Ненавижу, когда меня держат за идиота и пытаются использовать втемную.
Первым порывом было выставить девицу вон. Но моя вечная проблема — излишек свободного времени и неуемное любопытство.
Ладно. Раз уж девочке так захотелось поиграть во взрослые игры с клятвами — поиграем.
— Поклянусь, если ты расскажешь, кто научил тебя этой клятве и показал путь к моему дому.
— Мой друг.
— И кто он такой?
— Его зовут Терранс.
— Расскажи о нем.
С ее слов выходило, что этот Терранс — обычный фэйри, ничего интересного. Дружба фэйри с людьми (да и не только дружба) редко, но встречается.
Понимала ли сама Элли, каким подловатым душком веяло от ее клятвы? Или просто повторяла слова, которым ее научил приятель?
Плевать! Такие сделки действительны, только если оба участника договора обладают магической силой. Тогда их могущество становится залогом. В нашем случае получалось пустое сотрясение воздуха.
Мы произнесли клятву и скрепили договор рукопожатием.
— Так, теперь о важном. У тебя есть родные, близкие, друзья, обязательства?
— Зачем это?
— Надо. Еще раз. Родные, близкие, друзья, обязательства?
— У меня есть мать… — Элли немного помедлила. — Две сестры, дядя, Терранс…