Изнанка веера. Приключения авантюристки в Японии

Не могу сказать точно, что было отправной точкой. Всякое дело, как известно, начинается с начала, но только не мое. Тут, скорее, не начало, а самый настоящий крах. Шел 1999 год, страна никак не могла придти в себя после дефолта, а я скрепя сердце пыталась сводить концы с концами и не думать, вообще не вспоминать, что отобрал лично у меня проклятый денежный кризис.

А отобрал он, как тогда казалось, будущее: издательство, в котором

я должна была написать серию книг – оно обанкротилось; театр – до дефолта я могла позволить себе роскошь работать в нем бесплатно, а теперь пришлось уйти, переквалифицировавшись в танцовщицу, выступающую во второразрядных ночных клубах.

Идея поехать за границу с тем, чтобы танцевать там и заниматься консумацией, давно уже будоражила воображение, но всякий раз, когда я готова была подписать контракт, случалось НЕЧТО!

Где-нибудь в Германии или Люксембурге пропадала знакомая девушка, и убитые горем родственники не знали что делать. Другая была подсажена на наркотики и по возвращению домой наложила на себя руки, третья сделалась проституткой и бросила в России трехлетнюю дочь.

Все это начисто отбивало желание искать приключения на свою задницу где-нибудь за границей.

Но вот настал день, когда я поняла, что больше не в состоянии бороться за каждую копейку, ожидая в любой момент отказа.

Посмотрела на себя в зеркало: 29 лет – ни мужа, ни детей, ни средств к существованию. Ни-че-го. Все, что я делала до этого, никому не нужно…

Значит придется подыскать нечто новое.

Я стояла перед зеркалом и смотрела себе в глаза.

«Тебе почти тридцать, ты – молодая, красивая, талантливая – и не можешь обеспечить себе достойную жизнь? Да что там себе – даже своей матери?! И что будет дальше, когда ты постареешь, подурнеешь или того хуже – поглупеешь? Как ты собираешься сводить концы с концами?!»

Отражение молчало, слез не было, они застряли в горле болевым комом.

Что делать? Думай, или достойно уйди. Миру не нужна глупая, слабая неженка. Думай или уступи дорогу тем кто идет следом.

Что делать?! Наугад я открыла газету «Из рук в руки» и прочла выделенное жирным шрифтом объявление: «Требуются девушки до 30 лет для работы танцовщицами в ночных клубах Японии».

Мой выбор был сделан.

На кастинг съехались около пятидесяти девушек, многие из которых уже работали в Японии и готовы были снова ринуться в бой.

– Что там за работа? – спросила я самую бойкую говорливую деваху.

– Да зашибись, подсаживаешься к клиенту за столик и трещишь без умолку. Чума! Терпеть не могу танцевать, зато потрепаться…

– Так разговаривать-то нужно на японском. А если его не знаешь?

– Без языка ничего не заработаешь. Да ты не бойся, все поначалу в одинаковом положении. Жизнь заставит – выучишь…

В общем, выиграла я тогда кастинг… Почему я? А черт его знает, понравился танец или мордашка, хотя мне кажется, что я просто не могла не выиграть и все тут – решение принято и отступать было некуда.

Сейчас, по прошествии времени, после девяти месяцев, проведенных, в общей сложности,

в Японии, – жуть какая – девять месяцев, родить за это время можно, – так вот, после всего этого твердо могу сказать одно: Япония – магическая страна, она войдет к тебе в душу и боком выйдет.

Япония не пускает к себе ненужных ей людей, и решительно пинает в спину всякого, кто хоть на йоту приблизился к ее тайне. Япония – это Япония.

За время сборов переделала все свои театральные костюмы, а подруга подарила мне обтягивающее платье для консумации.

С собой взяла «Поэззию скальдов», запас писчей бумаги и несколько авторучек – чтобы в Японии не тратиться.

Еще две девушки, отправляющиеся на гастроли вместе со мной, мало что смыслили в танцах, и я решила, что это будет моим козырем. Если не смогу быть полезна в работе с клиентами, стану менять программу каждую неделю и продержусь.

Я покидала Россию с тяжелым сердцем. В ушах все еще стоял плач по затерявшимся в европейских барах танцовщицам, а ведь меня тоже могут накачать наркотиками или, скажем, продать в публичный дом.

Насчет наркоты не знаю – не пробовала, а вот проститутку из меня никто не сделает, усмехнулась я самой себе. Легче пристрелить, чем уговорить. Плавали, знаем. Буквально за год до этого ездила вместе с шоу и даже одна-одинешенька на крайний Север – осваивала просторы необъятной родины. Тамошние паханы – это вам не вежливые японцы, да и Воркута с Колымой – не Нагоя, где я должна была теперь работать. Осталась жива. Так что двум смертям не бывать – прорвемся.

Контракт на работу в Японии (см. Приложение) сам по себе представлял некое произведение искусства: «Японская фирма (название), именуемая в дальнейшем „А“, с одной стороны, и артист, именуемый в дальнейшем „Б“, с другой стороны…».

Это выразительное «Б» говорило о многом, о чем не хотелось даже думать. Дальше шли общие сведения и условия: место работы, название клуба, профессия. В графе «профессия» у всех стояло: «артистка балета». Любопытно, что некоторые из этих новоявленных балерин в жизни не танцевали иначе как на дискотеках, они ехали работать хостесс (подробнее см. главу «Хостесс»).

Работать предполагалось 90 дней, по окончании этого срока контракт мог быть продлен на такое же время.

«Ежемесячный гонорар „Б“ составит столько-то японских йен. В случае переработок „А“ выплачивает „Б“ за каждый час соответствующее вознаграждение».

Я пробежалась по пунктам запрещающим работать в других клубах, и сулящих медицинскую страховку, остановившись на любопытной информации: «А» несет материальную ответственность (выплата денежной компенсации) в случае смерти «Б» или в случае полной либо частичной утраты им трудоспособности в период действия контракта. Размер денежной компенсации определяется в каждом конкретном случае по решению уполномоченных на то организаций Японии. Это не распространяется на случаи, когда увечье или смерть «Б» является результатом сознательного действия «Б». На случай кончины «Б», «А» обеспечивает за свой счет отправку тела и имущества родственникам «Б».