Изнанка
Шрифт:
Ну а нас круговерть боя вынесла буквально на самого корифея, так что именно битва для меня с Потапом закончилась так: стоит перед мордой Потапа корифей, зыркает на нас. Поджилками не трясёт напоказ, но явно трусит, морда козлиная, хотя гриву втопорщил и нос задрал. Вокруг корифея две Лидарихи в боеготовности — но эти дамочки такие всегда. Дружина с развесёлыми криками добивает недобитых и убегающих. А Потап разглядывает корифея огромной призрачной мордой, поворачивая башку.
«Вроде и не козёл», — выдал результаты наблюдения топтыгин.
— Козёл, однозначно! — вынес я вердикт, припоминая всякие гадости от этого венценосного засранца.
«Ну так-то да», — признал Потап. — «Сожрать его,
— Было бы неплохо, но потом бегать, жить в каких-то жопах… Не стоит, — вынужденно ответил я.
«Ладно, тогда я — пошёл» — сообщил топтыгин, развеиваясь.
А я, в виде беролака, утвердился на ногах. Оглядел окружающих, демонстративно махнул лапой и потопал к Услуге.
— Погоди, видом, — раздалось мне в спину корифейским голосом, на что я приостановился, полуобернувшись. — Следуй за мной, во дворец.
— Пожалуй… нет, — негромко ответил я, возвращая слова этого козла, когда он меня конопатил на Пряный, взад.
И потопал себе в Услугу. Мешать мне никто не мешал, ну а что «неуважение»… Да пошёл он в жопу, натурально! Я эту скотину фактически спас от смерти, ну даже пусть его дружину. Я не говорю о благодарности — он даже не поздоровался, козёл. Ну и приказывать мне, вольному владетелю и видому, он просто не может. Я — не его данник и прочее, он может только просить. Просьбы — не было, была попытка мне приказать. Так что пусть благодарит моё почтенство, что я просто отказал, а не послал его в жопу, прилюдно. На что имел по укладам полное право, не нарушая при этом законов.
Осмотрел с печалью повреждения, нанесённые моей недвижимости — к счастью не слишком серьёзные, но и неприятные. Помахал лапой на приветствия и благодарности (ну, не козлы, сразу видно) дружинников. И завалился в Услугу, где меня встречала представительная делегация.
— Всем молчать! — ловко прервал я всякие попытки поздравить-расспросить. — Тащить мне мяса, пуд, а лучше полтора!
— Какого мяса, господин? — деловито уточнил Млад.
— Любого, но лучше не сырого. И быстро.
— Исполняю, — на бегу сообщил дворецкий.
Он с Лисой постреливал по всяким нападающим из окон, и вообще — молодец. А я потопал в свои покои, по пути, уже не на глазах слуг, обнявшись с рыжей. Дотопали, я стал жрать. И, чавкая, выяснять: а что всё это было?
— Не знаю, Мих. И ведь сколько родов, много данников! — удивлённо хлопала глазами Лиса.
— Куква были. Рейнаров — не было. Троксборсов тоже, но их всего два рыла на Золотой и десяток в округе, не больше, — прочавкал я.
В общем, рыжая понимала не больше, чем я. Хотела рвануть «разбираться», но я не отпустил.
— Сейчас коз… Корифей начнёт «наводить порядок», Ли. Вот прямо сейчас. Рода нападавших — защищаться, так что в Золотом просто начнутся бои. Сколько всё это продлится — навь знает, но пока не станет понятно, что и как — я тебя не отпущу. И Корифей, кстати, вряд ли даст возможность Правде что-то печатать, пока ситуация не разрешится. Да и продавать и доставлять газеты в городе, в котором идут бои, нет особого смысла. Так что никуда я тебя не выпущу, давай ждать, отдыхать. И… — зачавкал я.
— Что «и», Мих? — поинтересовалась рыжая, пусть хмурая, но с моими аргументами не спорящая.
— Выражать восхищение почтенным, могучим, победившим врагов мной, конечно! — уточнил я.
— А как?
— Действием, — веско сообщил я, отодвигая опустевшие тазики с мясом.
14. Корифейские интриги
А на следующий день начались неожиданности, наводящие на ОЧЕНЬ параноистые мысли. По крайней мере, меня — уж точно. Потому что никаких уличных боёв, карания владетелей-агрессоров путём выжигания их к чертям… не было. Вот вообще. Дружина
А главное: нападали владетели, те самые, которые психосоциально не рассматриваются как отдельные единицы (ну разве что в рамках дел интимных, да и то не всегда), а рассматриваются как составная часть рода владетелей. И, при этом: никаких развесёлых виселиц по всему Золотому, ни сожжённых особняков. Одарённые городской управы с покряхтыванием и попёрдыванием латают улицу перед Услугой — и всё, никаких других заметных последствий.
— Это насколько же он их всех прогнул, — задумчиво протянул я Лисе, имея в виду дальнейшие вассальные отношения с родами, из которых были нападающие.
— Не знаю, Мих. Но мне надо в редакцию, — твёрдо заявила Лиса. — Боёв, которых ты опасался, нет…
— А должны быть! — возмутился я.
— Должны, — согласно кивнула рыжая. — А их нет. И мне ОЧЕНЬ интересно, почему.
— Да мне тоже. Вдвоём поедем. Я тебя у редакции подожду, — решил я.
Добрались, через час озадаченная Лиса вышла из редакции, рассказав такое, что моя паранойя расцвела буйным цветом. Итак, нападающие, вроде как, действовали «супротив воли родов, по молодости и глупости». Точнее в это «вроде как» я даже верю, вот только виру с родов за нападение Корифей взял в виде… направляемых на Пряный владетелей. Не всего рода и не навечно, но «службой доблестной за нападение подлое отплатить». И… это не просто ОЧЕНЬ подозрительно. Так не бывает: корифейству вваливают неиллюзорных люлей на Пряном. Из-за эпичного по долболюбизму руководства просравшего все полимеры губернатора, но это момент второй. То есть на Пряном не хватает всего, но в первую очередь сильных владетелей, чтобы надавать по щам разрозненной вольнице местных. И именно в тот момент, когда эта потребность чуть ли не жизненна, некая «молодёжная организация», включающая в себя представителей родов, вполне лояльных корифею, на него радостно покушается. Оппозиции среди покусителей… нет. Только лояльные и нейтральные рода. С ма-а-аленьким нюансом: лояльные-то лояльные, а вот на Пряный, как разумные владетели, переться не желающие.
И вот, происходит массовое нападение. Чертовски серьёзное, с подготовкой, практически наверняка — успешное, если бы не Тихий. И про Тихого, готов рога корифея дать на отсечение, нападающие не знали. В общем, ситуация такова, что кроме как «провокацией с достижением поставленных целей» я её не назову, вот вообще никак. Не знаю, понимали ли рода владетелей-данников, что их поимели: свидетелей не осталось вообще, кроме дружины и нас. Всех, до последнего, нападающих перебили, что было в статье Вестника, а врать газеты Зиманды не приучены. А без этого понять, что всё это нападение — ловко расставленная ловушка и решение козлинских проблем — нереально. Да и сам я, если начистоту, был в этом уверен всего на девяносто девять с половиной процентов: полпроцента выходили на практически невероятную, но возможную случайность, ну и на возможное «божественное вмешательство».