Изучая нежность

Елена Темная

Юноша злился на весь мир и при первой же возможности запирался в своей комнате. Того, что большая часть хлопот на самом деле приходится на долю Лео и его собственных родителей, омега не понимал и понимать не желал.

На свадьбе юный адвокат был бледен и, как признался потом супругу, боялся испачкать скудным ланчем смокинг — свой или чужой. Впрочем, на взгляд Лео, бледность только красила его новоиспеченного мужа.

За столом Марко сидел с видом мученика, так как не смог заставить себя что-нибудь съесть.

От запаха лосьона для бритья, которым пользовался его отец, омегу подташнивало. Мистер Вашингтон сердито сжал под столом его ладонь.

— Перестань, — прошептал он на ухо сыну. — Молодой жених не должен сидеть, как на похоронах, черт возьми! Если плохо себя чувствуешь, выйди из-за стола, мы подвезем тебя до квартиры Лео. Твоя унылая физиономия наводит на мысль, что ты не рад свадьбе.

— Да я рад, — простонал юноша. — Просто сейчас, кажется, умру…

Леонард жалобу молодого мужа услышал — и быстро попрощался с гостями.

— Все угощения уже записаны на мой счет, — улыбнулся он. — Так что веселитесь в свое удовольствие, господа. Увы, мы вынуждены вас покинуть. Не стоит подвергать дальнейшим испытаниям омегу в положении.

Гости понимающе заулыбались, а Марко отчего-то стало неприятно. Если бы не эта неожиданная беременность, он сейчас тоже мог бы веселиться вместе со всеми, а после полуночи отправиться с мужем домой и как следует провести первую брачную ночь. Но из-за дурного самочувствия думать о сексе с Лео был неприятно, он слишком устал для этого.

В машине омега задремал, склонив голову на плечо мужа. Лео украдкой повернул голову и чмокнул супруга в макушку. Совсем умаялся, бедный… Надо будет осторожно перенести его в постель, чтобы не проснулся. Первый триместр беременности — самый трудный, его мальчику нужно чаще отдыхать.

Марко все же пробудился, когда автомобиль, мягко шурша шинами, остановился у дома на Пенсивальния-авеню.

— О, мы на месте, — сонно пробормотал он. — Помоги мне вылезти, пожалуйста. Я ужасно хочу в туалет!

— Сейчас, дорогой, — альфа засуетился. Забота о Марко вызывала в нем приятное чувство нужности и силы, и это было совершенно потрясающе. Он довел усталого омегу до лифта, а как только они поднялись на этаж, Марко буквально ворвался в квартиру и заперся в ванной комнате.

Давая ему время, Лео не спеша разделся, приготовил постель ко сну и позвонил своему секретарю, чтобы справиться о положении дел на работе во время его вынужденного отсутствия. Подышав на балконе вечерним воздухом, не столь насыщенным бензиновыми парами, как дневной, Лео отправился вытаскивать супруга из ванной.

— Мой милый русал, ты там еще хвостик не отрастил? — позвал он, постучав в дверь. Ответом на эту шутливую фразу стали приглушенные рыдания — такие горестные, будто у Марко любимый родственник скончался. Встревоженный Леонард готов был, если понадобится, выбить дверь, но Марко отпер ее сам. Шмыгая носом, он печально заявил:

— Это просто ужасно! У меня все тело болит и внизу живота тянет, хоть из туалета не вылезай!

— Неприятно, — согласился альфа. —

Но это не повод расстраиваться, мой дорогой. Носить ребенка трудно, но ты справишься, а я помогу. Только представь, как будет славно, когда этот маленький появится на свет и поселится с нами! Я уже видел во сне тебя с ним на руках — и мне не терпится, чтобы этот сон стал явью.

Марко передернул плечами и потребовал:

— Отнеси меня в кровать! Я замерз, пока тут сидел.

Все эти разговоры о детях, надо признать, приводили его в уныние. Хорошо мужу говорить, он-то не мается каждое утро от тошноты и головной боли! Трахнул — и свободен, да еще и рассуждает о том, в чем ни черта не смыслит. Пока альфа нес его к кровати, Марко успел заметить на книжной полке у стены пару ярких книг в розовых переплетах. Наверняка названия на них — наподобие «Как стать идеальным папочкой» и тому подобная чушь.

Омега даже немного испугался той неприязни, которая промелькнула в нем по отношению к супругу. Наверное, он устал, надо постараться выспаться как следует…

Леонард бережно уложил его на кровать — широкую, с приятно шуршащими чистыми простынями. Омега сразу закутался по самый нос, весь дрожа. После душа он был обнажен и видел, что альфа слегка возбудился от его вида, но заниматься сексом не было никакого желания. К счастью, муж не настаивал, просто лег рядом, прижав замерзшего юношу к себе и поцеловав на ночь.

Несмотря на сильную усталость, заснуть у омеги не получилось. Он лежал, слушал тихое похрапывание спящего мужа и мучился от тяжести в животе. Что же будет дальше, если ему уже сейчас тяжело двигаться? Марко представил себя через пять месяцев — безобразно толстого, отечного, с трудом ковыляющего по квартире до туалета.

На столике у изголовья кровати мерцали зеленые цифры на табло электронного будильника. На часах было почти три, когда омега высвободился из-под одеяла и направился в ванную, так как терпеть позывы пописать стало невозможно.

Приведя себя в порядок, он ощутил сильный голод. Накануне из-за токсикоза и нервов Марко почти ничего не ел и теперь чуть не падал в голодный обморок. Ведомый скорее желудком, чем мозгом, он на цыпочках прокрался в кухню — тот угол квартиры-студии, что скрывался за поворотом и аркой. Предательски зашуршали деревянные бусины, подвешенные вместо двери, и омега замер, будто совершал кражу со взломом. Но Леонард не проснулся, и Марко облегченно вздохнул.

Стоя у приоткрытого холодильника, супруг окружного прокурора жадно поглощал молоко из пакета. Следующей жертвой ночного голода пала куриная ножка и бисквиты из яркой упаковки. Марко торопливо затолкал в рот сразу три маленьких печенюшки, а руки уже тянулись к пакетику сливок, стоящему на нижней полке…

Сытость пришла так же внезапно, как до нее — голод. Марко облизал пальцы, закрыл холодильник и с ненавистью уставился на свой пока еще плоский живот. Ему казалось, что внутри поселился паразит, который вытягивает все соки и требует, чтобы его кормили на убой и в самое неподходящее время.