Изумрудные глаза Будды

Жукова-Гладкова Мария

– Что будем говорить народу? – подала голос Татьяна. – Надо бы легенду какую-то придумать и ее придерживаться.

– Пока «Без комментариев». А вообще первым делом в этой деревне нужно искать телефон. Деньги у нас есть. Посоветоваться нужно – насчет того, что говорить. Мне кажется, что с нашим любимым домиком связаны интересы очень серьезных людей.

– У тебя есть телефон Вадима для связи?

– Есть. Я его перед поездкой в Сибирь даже наизусть выучила. Но вначале я думаю звонить в Питер Виктории Семеновне.

Она – самая здравомыслящая из всех наших знакомых. А там видно будет.

– У вас мобильный телефон есть, Юлия Владиславовна, – послышался из-за спины мерзкий голос Артура. – Можете прямо сейчас позвонить.

– Не может, придурок! – рявкнула Татьяна. – Сигнала нет! Давно бы уже позвонили.

Мы в самом деле первым делом, как только высадились из самолета, проверили мобильные, включив их после долгого перерыва. Когда поняли, что сигнала нет и не будет, трубки тут же отключили, чтобы не сажать батарейки. Ведь подзарядить мы их не могли. Слава богу, Пашка человек запасливый, и для камеры батарейки были, да и снимали мы все-таки не так много.

– Артур, а куда делись Александр Каренович с Карлом? – спросил Пашка через какое-то время. – И вообще иди рядом с нами. Что ты за спиной маячишь?

– От ветра скрывается, – процедила сквозь зубы Татьяна. – Джентльмен хренов.

– Я уйду к другому продюсеру, – гордо объявил Артур. – Александр Каренович не оправдал моих надежд. И вообще я предъявлю ему иск за моральный ущерб. Юлия Владиславовна, у вас ведь, наверное, есть знакомые юристы, которые смогут достойно представить мои интересы в суде?

Я остановилась и повернулась к Артуру.

– Так, давай выкладывай, что там у вас произошло. Мы должны все вопросы обговорить сейчас, пока не вышли к людям. Артур, ты понимаешь, что мы все влипли в какую-то опасную историю? Я, к сожалению, не знаю в какую. А незнание – самое ужасное. Я даже не могу сказать, повезло нам или нет, что нас увезли из тайги, от того домика. Может, у тех, кто там остался, больше шансов выжить. Может, их больше у нас. Я просто не знаю!

– Пистолеты у вас? – спросил Артур абсолютно нормальным голосом.

– Без комментариев, – ответила я, хотя они на самом деле остались у нас с Татьяной и лежали в карманах. – Артур, что тебе известно про дела Кареныча?

– Он вывозил на гастроли за границу предметы искусства, прятал в реквизите. Поэтому у меня и было столько реквизита. – Артур вздохнул, потом всхлипнул, потом опустился на обледенелое шоссе и зарыдал.

Я села на корточки рядом, моему примеру последовала Татьяна. Мы стали утешать его, как ребенка. Артур же жаловался нам, что, когда он сам попытался таким же способом возить наркотики, Кареныч его чуть не кастрировал.

– Но вы про это знаете, Юлия Владиславовна… Про меня и наркотики…

– А Кареныч наркотики возил?

– Ну вы же видели сами! Это не мое. И вы же сами

в свое время ему сказали про то, что я возил наркотики. Да, возил! Но теперь не вожу. Правда, я считал, что Кареныч в основном специализируется по предметам старины. Может, теперь на наркотики перешел? Может, иногда и их брал. Я не знаю. Но предметы старины были точно! Он при мне вел переговоры! Он, наверное, считал, что я ничего не понимаю! Но ведь он подставлял меня! Я каждый раз дрожал, когда мы за границу ехали. Мне эти поездки никогда не были в радость. Я люблю гастролировать по России, где меня все любят и где я спокоен. Кареныч же не повезет в Сибирь иконы продавать?

Я глубоко задумалась.

Самолет из Сибири должен был лететь в Голландию… Кареныч вез партию наркотиков в Голландию? Вполне возможно. Мог он везти наркотики в Сибирь? Запросто. А отсюда, например, иконы или еще какую-то церковную утварь, или что он там еще… На месте Кареныча я бы полетела в Сибирь за иконами…

– Так где Кареныч, Артур? – мягко спросила я.

– Не знаю, – всхлипнула супермегазвезда. – Они с Карлом меня бросили.

– Где?

– В охотничьем домике. А я даже печку топить не умею! И к вам боялся идти!

– А труп? Ты видел труп огромного мужика на пороге?

– Да. Кареныч с Карлом его в снег закопали.

«То-то Петр Петрович с компанией ничего не сказали. Домик-то они наверняка посетили».

– Бревно над дверью они навесили?

– Наверное. Они говорили, что конкурентов очень много. Это я слышал. Может, решили избавляться по одному?

– Конкурентов на что?

Артур поднял на нас с Татьяной заплаканные глаза.

– Не знаю… На еду, наверное… На выживание… Ведь такому количеству людей долго было бы не продержаться.

– Значит, они тебя бросили и куда-то ушли, так?

– Ну да. Они ушли, когда я еще спал. Я слышал, как они куда-то собираются, но Кареныч сказал: «Поспи, Сева. Тебе незачем с нами ходить». Я и не пошел. В самом деле, что мне с ними делать? А они все время куда-то ходили. Я один раз вышел воздухом подышать – и тут как раз вы к дому подходите. Я не хотел с вами встречаться. Когда я вернулся, Кареныч с Карлом над трупом стояли. А потом они ушли и не пришли…

– Когда это было? Сегодня утром? – уточнила Татьяна.

– Нет, вчера.

– То есть как это вчера? Колю-то вчера бревном придавило! – воскликнула я.

– Ну да, придавило. Вы ушли, они его в снег закопали. Меня тошнило при виде трупа… Кареныч меня в дом затащил, водки влил, я задремал, потом смотрю, они куда-то собираются… И больше они не вернулись. А утром, когда проснулся, я пошел их искать и увидел, как садятся три вертолета, а потом из них военные с собаками вылезают. И я побежал к вам. Может, Кареныча медведь задрал?

– Может, – вслух сказала я и опять задумалась.