Изумрудные глаза Будды
Шрифт:
– Двое остались живы, – сказал Вадим.
– ?!
– Да, – кивнул Вадим. – Один солдат и один заключенный. Солдат смог добраться до людей, а потом вышел на меня.
Вадим рассказал, что молодому солдатику, которому в тот день повезло остаться в живых, страшно захотелось поесть ягод. Он знал, что зэки никуда не сбегут, ведь кругом на много километров тайга, да и люди подобрались спокойные, со многими он успел сдружиться. Рецидивистов среди них не было, часть попала по глупости, по пьянке, одного, как он утверждал, подставили. В общем, можно было спокойно отойти в лес. Парень двинул к реке,
Потом прилетел вертолет. После того как машина улетела прочь, солдатик решил вернуться на поляну и осмотреться. Вскоре должно было стемнеть.
– Дом к тому времени был готов?
– Да. Солдатик и отправился по ягоды, потому что понимал, что лафа вскоре закончится и придется возвращаться на зону.
На поляне лежали его товарищи и ставшие друзьями заключенные. Все были мертвы. Их явно построили в ряд, а потом прошлись из автомата. Не хватало троих – прапора, сержанта и одного зэка.
Зэк появился примерно через час, когда солдатик уже собирал в доме остатки съестных припасов, чтобы отправиться в путь по тайге. Оказалось, что зэк пошел в тайгу «до ветру» и случайно подслушал разговор прапора с сержантом, поэтому решил делать ноги, а ночью вернуться за кое-каким барахлишком. Он не думал, что кто-то останется здесь ночевать, и не думал, что его сразу же пойдут искать, тем более собак на поляне не держали.
Они собрали, что могли – съестные припасы, одеяла, кастрюлю и спички, зэк переоделся в солдатскую одежду, которую снял с одного мертвеца. Они шли всю ночь и половину следующего дня, потом сделали недолгий привал и пошли снова. К счастью, стояла теплая осень. Но все равно зэк погиб.
Солдат дошел чуть живой, его приютила одна деревенская женщина, с которой он живет до сих пор, только в другом районе и под другим именем. И именно от него Вадим узнал о том, что реально произошло в тот день в тайге.
– А место ты как нашел?
– Долго летали над тайгой. В конце концов нашли. Интервью тебе тот солдат не даст. Он напуган на всю жизнь, а сейчас у него нормальная семья, детей трое. Он живет обычной жизнью и не хочет ворошить прошлое. Его, кстати, записали в покойники, как и второго спасшегося. Видимо, братец губернатора решил, что они сгинут, ну а если нет, так с ними быстро разберутся. Их фамилии тоже числятся на плите. Он сам меня попросил об этом. Кстати, те прапор с сержантом теперь работают на двух братцев. У кого именно числятся, сказать не могу, но вполне могут часть оплаты за свои услуги получать бюджетными деньгами.
Ну и дела… Я вздохнула и покачала головой.
Внезапно раздался телефонный звонок. Мой мобильный трезвонил в кармане. Я от него уже и отвыкнуть успела.
Звонил Димон Петроградский, который никак не мог до меня дозвониться днем (тогда я точно была вне зоны действия сети), и просил оказать ему протекцию в получении эксклюзивного интервью у супермегазвезды Артура Небосклонова.
– Сегодня еще модельер Вольдемар Светлов прилетел, друг Артура, – сообщил Димон. Я застонала. – Он за одну ночь придумал нашей супермегазвезде новый гардероб. Вдохновение на
– Заочное отпевание делать не собирается? – уточнила я. – Или по крайней мере за упокой свечку поставить перед телекамерами?
– А ты подай ему идейку, – предложил Димон. – Кстати, Артура в церкви еще не было. Давно пора клип сделать про прозрение или общение с ангелами.
– Или обвенчаться с Вольдемаром Светловым, – хрюкнула я.
– Тоже неплохо, – на полном серьезе согласился со мной Димон. – Так сведи меня с ним, Юлька! К нему сейчас никого из журналистов не пускают. А ты вполне можешь прорваться, тем более он тебя теперь так любит. Во всех интервью об этом говорит.
– Ты где? – уточнила я у Димона.
Он назвал бар, в котором коротал время. Я спросила Вадима, выделит ли он мне машину. Вадим, конечно, сказал, что выделит, и попросил долго не задерживаться. Мы с Пашкой и драгоценной камерой загрузились в машину и отправились по нужному адресу. Татьяна нас не сопровождала из-за непрезентабельного внешнего вида. Да и не до нас ей было. Они проводили время с Иваном Захаровичем, наслаждаясь обществом друг друга. В гостях у Вадима ни Сухоруков, ни Татьяна никуда не спешили и, по-моему, даже не ругались.
Димон с Пашкой пожали друг другу руки, похлопали друг друга по плечам, мы снова загрузились в машину и отправились в гостиницу, где проживал Артур с новым продюсером и композитором. Они перебрались в самую лучшую гостиницу города. Там же разместился и Вольдемар Светлов, однако поэт Олег Владимирович оставался на прежнем месте. Остальные-то из этой компании пили мало, и вечно пьяный поэт портил им отдых.
Перед зданием дежурили толпы поклонниц – с цветами, мягкими игрушками, плакатами, огромными портретами Небосклонова. Периодически они скандировали «Артур! Артур!», правда, ничего типа «подлый трус, выходи» не добавляли.
– Пошли через вход для персонала, – предложил Димон.
В гостиницу нас пустили без проблем, визитными карточками, как я поняла, в первую очередь послужили наши с Пашкой физиономии, которых местные жители насмотрелись в некрологах.
Поскольку гостиница считалась лучшей в городе и была самой дорогой, поклонниц в коридор все-таки не пустили, как, впрочем, и журналистов, хотя, как я поняла, Артур ежедневно проводил пресс-конференции вместе с новым продюсером. Работал над имиджем, так сказать.
Я постучалась в дверь номера, на которую указал Димон. Она довольно быстро распахнулась, и моему взору представилось существо непонятного пола в розовом, подпоясанном бечевой халате, с темными длинными волосами и подведенными глазами. Во рту существо держало несколько булавок, в руке – острый мелок.
При виде нас существо раскрыло в улыбке рот, и булавки выпали.
– Кто там, Женя? – заорал голос откуда-то из глубины «президентского люкса», как назывался забронированный для Артура номер.