Изумрудные глаза Будды

Жукова-Гладкова Мария

Димон Петроградский предложил наведаться на самое невинное (как он предполагал по названию) мероприятие из недели дружбы – встречу деятелей культуры двух стран. Димон сказал, что приехали и нормальные люди, много бизнесменов, которые устанавливают связи с нашими фирмами.

Отечественную культуру представлял Артур Небосклонов.

– Нам туда, – тихо сказал оператор Пашка, поглядывая на столы для фуршета.

Мы с Димоном согласились, но я, как и всегда, была за рулем. К тому же я пришла сюда не слушать Артура, а собирать информацию о компании «Петроаэро».

Но Димон явно стремился расширить мой кругозор и познакомить меня, как он выразился, «с интересным человеком».

Он подвел меня к уже изрядно поддатому дядечке неопределенного возраста с взъерошенными волосами. Одет тот был в обычный костюм серого цвета, белую рубашку, галстук. Выглядел помятым.

– Олег Владимирович. – Димон дотронулся до его руки. – Вот девушка с вами хочет познакомиться.

Олег Владимирович, до этого задумчиво смотревший в рюмку водки, поднял на меня печальные глаза, потом в них появилось осмысленное выражение, и глаза слегка округлились.

– Муза криминала? – спросил он.

Так меня еще никогда не величали, и я в первый момент не нашлась что ответить, но подумала, что передо мной поэт.

– Юль, мы пойдем выпьем? – прошептал мне в ухо Пашка. – За упокой русской культуры?

– Валяйте, – махнула рукой я. Здесь, как я предполагала, Пашке снимать ничего не придется.

– Чему старый поэт обязан интересом музы криминала? – спросил Олег Владимирович.

– Вы обычно сопровождаете Артура Небосклонова на гастроли? – догадалась я.

Олег Владимирович кивнул.

– И в гастрольную поездку по Сибири собираетесь?

– А вы-то про нее откуда знаете? – искренне поразился поэт.

Я не стала объяснять, что из просмотра документов компании «Петроаэро», в которой продюсер Артура зафрахтовал самолет.

– По долгу службы, – ответила я.

– Артур опять куда-то вляпался?

– А вы знаете, что убили генерального директора «Петроаэро»? – ответила я вопросом на вопрос.

– Я никогда не слышал про эту компанию.

– Вы обычно летаете на гастроли их самолетами.

– А-а… Я, признаться, не в курсе таких деталей. Мне все равно. Но что вы хотите от меня, милая девушка? Если вам нужна какая-то информация по фрахтованию самолетов на гастрольные поездки Артура, то вам к Александру Кареновичу, – он кивнул на продюсера Артура, с которым я также была знакома.

И тут у меня в голове созрела шальная мысль. Они вообще меня часто посещают. А почему бы мне не слетать в Сибирь? Есть у меня там знакомые, причем те, которых страшно хочется видеть. С родным холдингом договорюсь – привезу серию репортажей о Сибири, на свою тему, конечно. И вообще я уже неизвестно сколько времени в отпуске не была. Почему бы мне не слетать в отпуск зимой в Сибирь? Кто по Канарам с Багамами, а я по сибирским острогам! Не из европейских же тюрем мне репортажи делать? Да многие наши граждане их как увидят, тут же на последние деньги рванут в Европу, чтобы там преступление какое-нибудь совершить и в тюрьме отдохнуть от свободной жизни на родине.

– Я могу полететь вашим чартером? – спросила я у поэта.

– Почему

бы и нет? К нам вечно какой-то народ примазывается. Но это опять же не со мной обсуждать надо. Хотя… – Он хитро на меня посмотрел. – Если вы готовы лететь не в кресле самолета…

– Готова, – сказала я. – Камеру как-нибудь упакуем. Мне не одной нужно, – пояснила, – а с оператором.

Мы распрощались. По-моему, поэта можно было только пожалеть. Приходится ради хлеба насущного ваять глупости для Небосклонова…

Пашка с Димоном куда-то исчезли. Наверное, напиваются в каком-то углу. Я отправилась на их поиски – не могу бросить друзей на произвол судьбы. А если их тут начнут домогаться, пока парни в бессознательном состоянии? Как Пашка потом репортажи из тюрем и колоний снимать будет?

Когда я пробиралась сквозь толпу, меня за локоть сзади вдруг схватила крепкая рука.

– Юлия Владиславовна! – сказал в ухо мужской голос с легким акцентом.

Я повернула голову. Это был Александр Каренович, продюсер Артура.

– Можно вас на минуточку?

Я кивнула. Мне самой хотелось поговорить с продюсером Небосклонова. Мы отошли в сторонку, и Александр Каренович предложил принести мне шампанского. Я сказала, что буду рада соку – я за рулем. Он вскоре вернулся с соком для меня и шампанским для себя.

– Люблю шампанское! – воскликнул он. – И сладкое люблю. – И погладил себя по животу.

– Могу ли я поинтересоваться, что привело вас на это мероприятие, уважаемая Юлия Владиславовна? Вроде как тематика не совсем ваша…

Я не стала темнить.

– Убийство Травушкина, генерального директора «Петроаэро».

– А-а… – медленно произнес Александр Каренович. – Могу ли я вам чем-нибудь помочь?

– Вы знали самого Травушкина?

– Да, конечно, и многих его родственников. Вы хотите спросить, кто его заказал, по моему мнению?

– Вы просто ясновидящий.

– Ну вас же, Юлия Владиславовна, не Артур интересует, как всех остальных особ женского пола, которые ко мне обращаются. Артур вас заинтересует, только если его пристрелят.

– А что, тоже могут?

От моего вопроса Александр Каренович аж дернулся.

– Типун вам на язык! Артур с Травушкиным вообще знаком не был. Нет, видел его, наверное, но все переговоры вел я. Какие у них могут быть дела? А заказать Травушкина… Думаю, кто-то из крупных авиакомпаний, которые хотят подобрать его бизнес под себя. А какие версии разрабатывает милиция?

Я извлекла из сумки снимок убитого вместе с Травушкиным типа с покрытым татуировками телом и показала Александру Кареновичу.

– А его случайно не знаете?

Продюсер уставился на снимок, открыв рот.

– Это еще кто такой? – спросил он.

– Травушкин обедал вместе с ним, когда их расстреляли. Его до сих пор не опознали.

– Впервые вижу, – молвил Александр Каренович, но как-то сбледнул с лица, потом вдруг стал много говорить о «Петроаэро», о том, какая это хорошая компания, как ему жаль Витю Травушкина. Продюсер собирался и дальше пользовать услугами этой авиакомпании.