Изумрудный остров
Шрифт:
Роззи проснулась и рывком села на постели.
Рядом сидел Эван и обеспокоенно смотрел на нее. Теплая и ласковая рука Эвана лежала на ее плече. Роззи тяжело дышала и не слишком хорошо понимала, где она находится. Но как хорошо, что рядом Эван!
Она закрыла глаза и расплакалась. Эван осторожно обнял ее и прижал к себе.
– Не плачь, тебе просто приснился кошмар, – ласково обнимая Роззи, приговаривал Эван. – Ничего страшного нет, это сон, просто сон, и, как и всякий сон, уже через пару дней ты его забудешь. Не нужно плакать.
Роззи
Медленно, очень медленно Эван приблизился к ней и осторожно прикоснулся губами к ее губам. Роззи вздрогнула, но не отстранилась. Губы ее мелко подрагивали, а на ресницах еще не высохли слезинки.
Сладость клевера и свежесть морского ветра были в этом поцелуе, тепло солнца и нежное прикосновение прохладного ручья. В этом поцелуе было все, что Роззи так долго искала и чего так долго ждала.
Рука Эвана скользнула по шелку ночной сорочки и коснулась напряженного соска. Роззи чуть слышно выдохнула и подалась навстречу этой ласке. Губы их разъединились, и Эван покрыл поцелуями шею Роззи. Она прошептала что-то невнятное и откинулась на мягкие подушки.
Его нежные руки были везде, его губы ласкали каждый сантиметр ее трепетного тела. Они сплетались в древнем танце страсти, то сливаясь в единое целое, то разрываясь на тысячи трепещущих в ожидании ласки частиц.
Их мир превратился в сверкающий шар страсти и желания, этой ночью они были так близки, как только это возможно между мужчиной и женщиной.
Остаток ночь Роззи спала словно младенец, надежно укрытая сильной рукой Эвана.
Утром она проснулась в одиночестве. О том, что эта чудесная ночь не была еще одним сном, говорили лишь смятые простыни и запах Эвана – самый прекрасный запах на свете.
11
Этим утром она особенно долго собиралась, прежде чем спуститься вниз. Роззи не знала, как ей разговаривать с Эваном и что делать. Она лишь надеялась, что Эван уже уехал на работу и испытание будет отложено до вечера.
Но когда поняла, что причесывается уже полчаса, Роззи со вздохом отложила расческу и открыла дверь спальни. Не успела она выйти в коридор, как на нее сразу же налетел маленький торнадо: Мэри – в длинной ночной рубашке, с развевающимися рыжими волосами – обхватила руками талию Роззи и крепко к ней прижалась.
– Доброе утро, Роззи!
– Кто тебе разрешил вставать? – грозно спросила Роззи. – Доброе утро, Мэри.
– Ты же сама сказала, что, как только я почувствую себя лучше, я сразу же смогу встать. Мне очень хочется на улицу, Роззи, ты ведь мне разрешишь?
– Сегодня – нет, – твердо сказала Роззи.
– Ну вот, а говорила, что мне нужен свежий воздух… – протянула огорченная Мэри.
– Ты подслушивала
Мэри пожала плечами.
– Надо же мне быть в курсе того, что творится дома.
Роззи оставалось лишь надеяться, что этой ночью девочка спала крепко и не слышала звуков, доносившихся из спальни Роззи.
– А что у нас на завтрак? – спросила тем временем Мэри.
– Каша с теплым молоком – для тех, кто все еще в ночной рубашке и с нечищеными зубами.
– А для тех, кто умылся и оделся? – поинтересовалась девочка.
– Для них твой папа готовит омлет.
– Откуда ты знаешь? – подозрительно глядя на Роззи, спросила Мэри.
Роззи рассмеялась и погладила ее по голове.
– Мой нос подсказал! Но это блюдо только для умытых и одетых девочек.
– Я сейчас! – воскликнула Мэри и убежала.
Очень живой и подвижный ребенок, умилилась Роззи, стараясь не думать о том, что сейчас ей предстоит пережить в кухне: судя по доносящимся оттуда звукам, Эван еще дома.
Роззи тяжело вздохнула и принялась спускаться по лестнице. Когда она вошла в кухню, Эван сделал вид, что крайне увлечен тостером.
– Все время заедает! – преувеличенно рассерженно воскликнул он.
– Доброе утро, – поздоровалась Роззи.
– Я уже приготовил омлет и хотел сделать тосты, но эта проклятая машина просто издевается надо мной!
– Знаешь, а Мэри уже встала, – сказала Роззи, присаживаясь к столу.
Эван нахмурился.
– Все же встала! Она мне утром заявила, что уже здорова. Но я сказал, что это решать только тебе.
– Ты правильно сделал. – Роззи задумчиво кивнула. – Ей все же еще не стоит переутомляться.
– А как там твои дела с наследством? – поинтересовался Эван, лишь бы не молчать.
Роззи было ужасно жаль, что их дружеские отношения теперь оказались под угрозой. Раньше они могли долго находиться рядом и не говорить ни слова, а теперь молчание стало каким-то натянутым, неловким…
– Я теперь полноправная владелица не только дома, но и лесопилки. Кстати, на лесопилку стоило бы съездить… Как же я не подумала об этом раньше! – воскликнула Роззи и даже в ладоши захлопала – столь удачной ей показалась собственная мысль. – Почему бы нам троим не съездить в субботу посмотреть на мою собственность в Ирландии?
– Ты имеешь в виду лесопилку? – на всякий случай уточнил Эван.
– Конечно! Она расположена где-то в двух часах езды от Дублина. У меня есть точный адрес, но сама я место вряд ли найду. Адвокат уверял, что там вокруг чудесные леса. Мы могли бы взять еду, пледы и провести весь день на природе. Тем более что Мэри необходим свежий воздух.
– А ей не опасно еще ездить на пикники? – засомневался Эван, хотя Роззи видела, что идея ему нравится.
– Нужно будет ее одеть соответствующе. Но мне кажется, теплое солнце, свежий воздух и новые впечатления принесут ей гораздо больше пользы, чем постельный режим и бульон.