Изуродованная химера
Шрифт:
– Тут полочка под книги. – Руби тащит из угла металлическую тумбу. – Но ты можешь её использовать и не по назначению.
– Что ты хочешь этим сказать? – Начинаю привыкать к ней и чувствую себя более раскованно.
– Ну, у тебя есть книги? Я не увидела. – Всю бумажную тяжёлую ношу я оставила в общежитии, мне некуда было её запихивать. Проехать пару штатов на такси, отдать бешеные деньги и заполнить полностью всю машину моими вещами. Ждать, пока контейнер привезёт мои пожитки, было бессмысленным.
– Ну вот и я о чем, поставишь сюда обувь. Мы можем её покрасить под серебро, будет вполне сносно. Прихожая слишком узкая, чтобы все лежало хаотично. Стоит копейки. – Пока она все это волочёт на улицу, к нам на шум входит пожилая женщина, опираясь на трость, она очень медленно пересекает помещение.
– Мы
– Новенькая? – Женщина подходит ко мне вплотную, очень долго рассматривает. – Девочка Митча вернулась. – Она так вздыхает, будто знает меня с самого детства. – Что же ты здесь нашла для себя? – Наклоняется, чтобы заглянуть в коробку с посудой, затем я показываю на мебель и торшер. – Тебе нужна мебель? Это не вся, ты можешь ещё в доме посмотреть. Я отдам тебе все, что необходимо. Сын решил забрать меня к себе жить, я не нуждаюсь во всем этом. Лучше, чтобы забрали хорошие люди, чем выкидывать на мусор.
Мы с Руби двигаемся за ней, старушка пропускает нас вперёд, но останавливает за руку девушку.
– А это кто у нас? Руби Ченс? Угораздило же тебя связаться с таким разбойником. Давненько его не видела, обещал мне забор подравнять, и нет его. К лучшему… – похлопывает девушку по плечу. – Ох и досталось тебе, милая. Хорошо, я своего сына перевоспитала.
Руби улыбается от уха до уха, довольная тем, что старушка её вспомнила, а я выхожу в комнату с действительно хорошей мебелью. Это не та, что стоит на улице. Здесь все чистенькое, добротное. Я бы даже сказала, роскошное, не для моей конуры. Да и не известно, может, бабуля передумает и поставит цену, что я даже кусочек этой скатерти не смогу оплатить. Провожу благоговейно руками по бархату углового дивана с деревянными поручнями, неестественный фиолетовый, прошитый пуговицами. Круглый кухонный стул, витиеватые спинки стульев – все это кажется невероятно красивым. Меня привлекает шкаф и кровать с железными кованными спинками. Она не гигантская, но вполне хватило бы для двоих.
– Ты можешь забрать все, я с тебя возьму деньги только за доставку, и чтобы оплатить грузчикам. Ты тоже можешь выбрать, – обращается она к моей спутнице, – думаю, мой сын будет рад, что я избавилась от всего и теперь спокойно отправлюсь к нему. Дом совсем скоро заберут новые владельцы, поэтому поторапливайтесь.
Женщина садится на одно из кресел, важно опирается на свою трость и довольно разглядывает наши счастливые лица. Вот уж действительно чистой воды везение: попасть таким образом на гаражную распродажу и получить потрясающую мебель в подарок. Я готова скакать от радости, и пусть мне придётся отодрать все обои от стен и жить некоторое время, как уличный босяк, но я могу купить чёртову дверь.
– Я возьму только необходимое, спасибо вам огромное! – благодарю женщину, осматриваю, что действительно поместится в мой дом.
– Митч был неплохим человеком. Просто ему пришлось тяжело, никто ему не помог. – Выпускаю из рук тюль, которая была зажата в моем кулаке, та свободно оседает у моих ног воздушной массой.
– Я не помню его. – Отворачиваюсь от женщины и ухожу в дальний конец комнаты, туда, где она не сможет больше заговорить со мной о нем.
Глава 3
– Мы не можем принять вас на работу. – Девушка не отрывает внимания от монитора. – К сожалению, состав уже укомплектован.
– Этого не может быть. Ещё вчера на вашем сайте был объявлен набор, и вот в одиннадцать утра вы доказываете, что уже все места заняты? Это долбаный «Макдональдс», а не ресторан Девида Берга. – Обхватываю ручки кресла ладонями, стараюсь успокоиться. – Девушка, пожалуйста, мне нужна эта работа. Я знаю, что вы видите в моем профиле. Это все недоразумение, и оно никак…
– Я все понимаю, но, к сожалению, вам пришёл отказ. – Она разворачивает монитор ко мне, и я вижу чёткую красную линию. – Может, вам стоит попробовать общепит. Ну, хотя бы официанткой в тихом кафе. Никто не станет смотреть ваше портфолио, там не обращают внимания на такие вещи.
Носок моей туфли колотит по деревянному полу, я готова рвать и метать, но это не даст никакого результата.
– Спасибо. Извините. – Забираю свой файл, засовываю в сумочку и
Иногда я кажусь себе извращённой идиоткой, которой в голову приходят странные вещи. Отвлекаюсь от ребят, боль новой волной накатывает, вызывая давление в области пятки. Если бы не дикое ощущение дискомфорта и страх собрать всякий мусор, давно бы уже разулась и была бы по-настоящему счастливой. Машины движутся по дороге, автобусы сменяют друг друга, постепенно на остановку наплывает уже другая очередь из ожидающих. Когда освобождается место на скамье, я беспардонно занимаю место и больше уже не встаю. Пусть другие уступят место. С упоением снимаю подобие «секондхендовские лакшери» с моих ног, поджимаю их немного под себя. Это просто жуть такая: разбить такие мозоли. Пока я созерцаю кровавое чудовище туфель, чувствую на себе взгляд. Естественно, я оглядываюсь по сторонам, но ни одной живой души, которая бы обратила внимание на бедную меня.
Автобус поворачивает из-за угла, и, морщась, я снова обуваюсь, на подогнутых наступаю по ступеням, расплачиваюсь и, притулившись у окна, отправляюсь домой. Люди, толпившиеся в автобусе, в основном молчаливо разглядывают красивые деловые центры и привилегированные районы. Иногда я думаю, что эта американская мечта, – родиться с серебряной ложкой во рту, – угасает по мере взросления. Город поглощает людей, затягивает в свою чёрную дыру и не отпускает. Вся наша жизнь от рождения вовлечена в работу: сначала над речью, походкой, школа, университет, если повезёт, и потом до старости мы вкалываем. И вот когда ты проезжаешь эти высотные здания, видишь людей в костюмах, первая мысль: я тоже так хочу. Но как? Работать, как они, по восемнадцать часов в сутки и просто создавать вид счастливых?
Меня уже не соблазняют пейзажи и обещания, приходится выгрызать свой кусок, сталкиваясь с трудностями. На телефон приходит сообщение о балансе, списали за абонентскую плату и, судя по сумме, жить мне осталось немного на такие финансы. Зато я сменила обои в комнате и покрыла декоративной штукатуркой стены в остальных комнатах, и, самое главное, дверь. Что же, молодец, а вот питаться, видимо, я буду на помойке. На мониторе моргает сигнал следующей остановки, и я становлюсь к двери. Рядом, высоко задрав руку, стоит бородатый мужчина, его подмышки удушают своим благоуханием, я отворачиваю голову, в надежде, что мы, наконец, доберёмся до остановки. Едва открывается дверь, я забываю о ногах и выскакиваю из автобуса. Мой бородатый друг решает, что на обмене запахом наше знакомство не закончится и следует за мной. Я не люблю, когда мне дышат в затылок, кажется, что из моей спины растут шипы, которые в этот раз обязаны защитить меня.