Извек

Кондратьев Вадим Вадимович

Как бы не перебрал, думал Извек, но вскоре заметил, как атаман обходится с пробкой. Оказывается хитрец только прикидывался, что пьёт. На самом деле, на пять-шесть подъёмов фляги, делал один маленький глоток.

Сотник до боли в глазах всматривался в россыпи звёзд, но луна проползла уже две полных руки, а нетопырей видно не было. Извек потёр ладонями лицо, прикрыл веки. Прошагал какое-то время вслепую. Открыв глаза, почувствовал, что стало легче и решил повторять каждые три сотни шагов. Идти стало веселей, голова была занята счётом и не будоражилась мыслями о паскудстве Бессмертного. На одиннадцатый раз, привычно уставился в небо над вырастающими впереди вершинами. Луна переползла зенит

и лила яркий свет на рождающиеся у края земли перья облаков. Сотник засмотрелся на серебрящиеся разводы и почти не обратил внимания, когда на их фоне мелькнула черная точка. Поморгав, присмотрелся внимательней, опять заметил мечущуюся из стороны в сторону мошку. Лишь когда Бутян придержал коня и предостерегающе стукнул флягой о ножны, дружинник ничком бросился на землю. Вжавшись всем телом, вывернул голову и, не двигаясь, наблюдал, как атаман копошится, распутывая ремешок фляги. Наконец, когда крупная крылатая тварь начала нарезать круги над его макушкой, поднял флягу и запрокинул голову для глотка. Уже отпив, замер с открытым ртом, якобы только что увидав мечущуюся над собой тень. Ткнул пробку обратно, перекинул флягу через плечо.

— Ишь, разлеталась! Сука с крыльями! — пронеслось над равниной и Бутян потянулся за луком. Кое-как набросив тетиву, нащупал стрелы, выдернул одну, рассыпав с полдюжины по земле. Долго выцеливал, наконец пустил. Стрела чвиркнула возле твари и, подгоняемая бранью атамана, ушла в темень неба. Разъярённый таким обхождением, нетопырь заверещал и бросился в атаку но, повинуясь неслышному приказу, резко отвернул и затрепыхал крыльями в обратный путь. Лук тут же скользнул на место.

— Порхай, порхай, крыса перелётная! — с улыбкой напутствовал атаман и оглянулся на Сотника. — Вставай, почтенный, спать ещё не время. Теперь дорога свободная, думаю, больше не появятся, раз обратно позвали. Так что давай поспешай, но в небо поглядывай: кто его знает, что Бессмертному в голову вступит.

Три горы приближались. Когда средняя упёрлась вершиной в мерцающий хвост Лося, атаман остановился, дожидаясь Извека. Едва тот приблизился, задумчиво заговорил:

— Ну вот, почитай и добрались. Тут обычно ещё пара крылатых вертится, так что я в объезд двину. Они, скорее всего, за мной увяжутся и, пока я вокруг этой кочки обскачу, ты в самый раз пешком подберёшься.

Извек кивнул, протянул Бутяну руку.

— Да будет с тобой Спех.

Бутян сдавил ладонь дружинника. Хмыкнул, ответил фразой, слышанной от одного мудреца, теперь уже покойника:

— Наше дело правое, мы победим! Если…

Ворон, не дав договорить, рванул с места. Видно тоже знал продолжение. Сотник улыбнулся и вполголоса закончил:

— Если враг правей не окажется…

…Бутян мчался вокруг горы. Нетопырей не видел, хотя грохот копыт разбудил бы и дохлого глухаря. По прикидкам Извек уже должен подходить к подножью. С той стороны до пещеры рукой подать, хотя на такой необыкновенный скакун всё равно довезёт раньше.

Подъезжая к месту, Бутян осмотрелся в поисках летунов, но ни одного не заметил и по наставлению Извека выгреб две жмени печенья. Разбросав по сторонам, приблизился к зеву пещеры и спешился. Ворон, чуя запах разбросанного угощения, уже раздувал ноздри. Еле дождавшись, когда всадник выпустит повод, поцокал подбирать лакомство. Бутян проверил, не забыл ли чего из Кощеева добра. Поправил Кладенец, суму, флягу. Подумав, плеснул на себя вина, чтобы разило, как от дюжины цареградских богословов и направился в пещеру. Уже проходя мимо факелов, небрежно зашлёпал ногами по гладкому полу, пару раз задел ножнами за стену…

…Бессмертный потирал руки, прогуливаясь около хрустального

фонтана. Заполночь увидев какой всадник движется по равнине, едва не подпрыгнул от удивления. Не поверил глазам, пока не разглядел в лунном свете перекошенную рожу атамана и не услыхал ушами нетопыря его пьяную брань. Теперь жалел, что не может ускорить время, а Бутян тащится на коне, как сонный хомяк на умирающей черепахе.

— Не удержался, дубинушка, — презрительно бормотал Кощей. — Напоролся таки из бездонной фляги. Ну да что со смертных взять…

Не желая томить себя созерцанием плетущегося всадника, отозвал всех крылатых соглядатаев, обновил угощение на покрытом ковром каменном возвышении и с кубком в руке предался приятным размышлениям. Теперь, когда главная забота так удачно разрешилась, можно было уделить внимание другим чаяниям. Погрузившись в приятные думы, Кощей на время забыл о приближающемся госте и отдался во власть сладких, как ромейское вино, мечтаний…

Ещё до того, как послышались тяжёлые шаги, до Бессмертного добрался мощный винный дух. Кощей встал, со снисходительной улыбкой обернулся ко входу. В коридоре шоркнуло громче, ноги споткнулись на ровном месте, и из темноты показалась сияющая физиономия с лошадиными зубами.

Бутян с беспечностью Киевского дурачка Шишиги протопал к уставленному едой возвышению. Выбрав край посвободней, грохнул на узор ковра суму, следом уложил Кладенец в запылённых ножнах. Чуть помедлив, вынул из-под мышки флягу. Свернул пробку, приложился на прощанье и горделиво водрузил перед Бессмертным. Рука княжьим жестом вытянулась над Кощеевым добром.

— Вот! Доставил! Забирай, всё как уговорено!

— А что коня не привёл? — скромно поинтересовался Бессмертный.

Бутян, с видом оскорблённой невинности, развёл ручищами.

— Как это? Всё я привёл! У входа стоит, как живой!

— А я ему овса приготовил, — пожал плечами Кощей и разочарованно кивнул на пузатые мешки у фонтана.

Бутян беззаботно отмахнулся, плюхнулся на шёлковые подушки, цапнул с чеканного блюда самого румяного перепела.

— Так диковатый он! Меня и то еле подпустил, а сюда без хозяина и за уши не затащишь. Ничего, пообвыкнется. Жрать захочет, сам придёт, ты только вход не закрывай.

Бессмертный удовлетворился ответом, опустился напротив атамана и, пристроив рядом блестящий плащ, отломил виноградинку. Довольный взгляд снова скользнул по брошенным на стол трофеям.

— Умудрился таки, совладать?

— Так расстарался маленько, — хвастливо пробасил Бутян. — Чай и покруче холмики видал. Только ты бы сначала золотишко показал, а разговоры разговаривать потом будем.

— И куда вы всё спешите, — вздохнул Кощей, поднимаясь. — Неужель времени не будет, тем паче, что тебе и грузить-то некуда.

— А я сперва погляжу, — алчно прокурлыкал Бутян. — А ребята мои, не сегодня-завтра подтянутся.

ХОТЯ-искать и удалять

Кощей приблизился к стене, вытянул руку, чиркнул пальцами тайный знак. Часть узора со скрежетом отъехала в сторону, открывая прореху в каменном монолите. Постояв немного, Бессмертный отступил на шаг, любуясь блеском сокровищ. В пещере повисла тишина.

— А что, Атаман, — раздался за спиной знакомый голос. — Не соврал Хозяин на счёт золотишка!

Кощей медленно оглянулся. Из сумрака прохода выступил Извек. Встретив холодный взгляд Бессмертного, дружинник весело подмигнул.

— Будь здрав, дедуля! Что-то ты не рад. Приглашай умыться с дороги, да сажай к столу.

Сотник не спеша направился к фонтану. Кощей остолбенел, но ни одним мускулом не выдал удивления. Лишь глаза метались от улыбающегося лица Дружинника к хитрой морде Бутяна.