Известность любви не помеха
Шрифт:
— Если честно, так ты куда лучше той куколки, что он приводил к нам в гости месяц назад.
Мысли Хоуп немедленно приняли новое направление.
— И кого же он приводил? — Ей почти удалось изобразить отсутствие интереса.
— Кажется, она из финансовых кругов или что-то вроде. Хотя я ни разу не видела таких финансисток.
— Значит, она очень хорошенькая? — «И зачем тебе это знать, мазохистка ты этакая?» Анна фыркнула.
— Слишком тощая, — она презрительно наморщила нос. — И была издергана до последней степени —
— Ради Бога, Анна, никому не рассказывай, что Алекс и я… что мы…
— Образовали дружеский альянс?
— Как раз наоборот, — решительно ответила Хоуп. — Он считает меня продажной потаскухой. — Она так ненавидела его, что решила сказать сестре правду.
— Тебя? — расхохоталась Анна. — Не смеши!
Но Хоуп было не до смеха, она уже готова была, заплакать.
— Я серьезно. Анна нахмурилась.
— Вот идиот! — с возмущением воскликнула она. — Ну, он у меня дождется!
— Нет! — твердо заявила Хоуп. — Нет, Анна, будь добра, не вмешивайся.
Темные глаза Анны всмотрелись в лицо сестры.
— Он тебя обидел? Тогда решено — план отменяется.
— Готово!
Адам Дикон ворвался в комнату с видом победителя. Сестры вопросительно уставились на него.
— Что готово? — подозрительно поинтересовалась его жена.
— Я убедил Бет, что она может с чистой совестью ехать в круиз. Мне удалось рассеять все ее страхи и опасения, — скромно и гордо заметил он. — По правде говоря, решающим аргументом оказалось согласие Алекса превращаться по вечерам в сторожевого пса. Вообще-то ее беспокойство вполне понятно — ферма стоит на отшибе. Но Алекс-то живет всего в двух минутах езды от вас! Вы бы видели, как она обрадовалась!
— Ох, Адам, что ты наделал! — вздохнула Анна.
— Что значит «наделал»? — обиженно переспросил он. — Ничего я не наделал! Не ты ли говорила, что я лучше всех умею убеждать?
— Да, но ситуация изменилась, — сварливо отозвалась Анна.
— Что изменилось?
— Ладно, не заводитесь, — устало перебила их Хоуп. — Ничего уже не изменишь. — Ей очень хотелось, чтобы родители отправились в свой долгожданный круиз. — Я как-нибудь договорюсь с Алексом. Он наверняка поймет, что незачем лично появляться тут каждый вечер. Я ему позвоню. — «Да, — с удовлетворением подумала она, — звонок по телефону — это то, что нужно».
— Мне кажется, ты недооцениваешь таланты своей сестрицы, — заметил Адам. — По-моему, теперь Алекс уже сам верит, что собственноручно столкнул тебя в эту яму, — во всяком случае, Анна представила это дело именно так. А кстати, что плохого в том, если он будет заскакивать к тебе на пару минут по вечерам?
— Он считает Хоуп шлюхой. Мне кажется, ты должен…
— Стоп. — Адам поднял руку, отметив про себя решительное выражение на лице жены. — Я уже говорил тебе, Анна, что не годится вмешиваться в личную жизнь сестер.
— Но ведь Алекс — твой
— Да, и мне бы хотелось сохранить его дружбу.
— Может быть, вы соизволите вспомнить обо мне? Видит Бог, я уже не маленькая.
— Вот-вот, — согласился Адам. Анна с сомнением покачала головой, но Хоуп была рада, что сестра не стала возражать. Пожалуй, остается надеяться, что Адам сумеет убедить свою жену.
Через неделю Хоуп сидела в гостиной, гипнотизируя взглядом часы на каминной полке. Она уже приготовила речь и решила, что будет держаться вежливо, но твердо.
«Алекс, вам совершенно незачем снова приезжать». Да, вот так — уверенно, но без всякой агрессии.
Часы показывали половину девятого, и за окном валил снег. Фред Уилсон, согласившись присматривать за фермой на время отсутствия Бет и Чарли, принес целую охапку дров для камина. На журнальном столике стоял бокал красного вина, из кухни доносился аппетитный запах тушеного мяса, которое мама приготовила на прощание, а на коленях у Хоуп лежала старая добрая книжка. Хорошо бы расслабиться; а она вместо этого вздрагивает от малейшего шороха.
Порепетировав, Хоуп удостоверилась, что может доковылять до двери всего за полминуты — необходимо убедить Алекса, что она отлично без него обойдется.
«И чего я беспокоюсь? Он же наверняка обрадуется, узнав, что мне ничего от него не нужно». Не нужно? Ох, если бы! Хоуп порывисто вздохнула — это она сейчас такая храбрая; а замаячит на горизонте мистер Мэтьюсон, и ау, где вы, высокоморальные принципы? Рассыплются как карточный домик!
Хоуп нахмурилась и с отвращением подумала, что такая слабость достойна всяческого презрения. А если он решит, что она все это подстроила, прибегнув к помощи Анны?
Она вздрогнула от этой мысли. Как ей раньше не приходило в голову? А вдруг он сочтет, что потрескивающее пламя камина, приглушенный свет и тихая музыка — лишь декорация для хитроумного обольщения?
Хоуп поспешно встала и зажала костыли под мышками. Музыка, может быть, и неплоха, но ей нужен свет — и поярче, пожалуйста!
От ее визга, казалось, задрожали стены. А кто бы не завизжал, наткнувшись на что-то мускулистое и живое в доме, где никого не должно быть?
— Черт побери, еще немного — и у меня случился бы разрыв сердца! — Алекс схватил ее за плечи, словно она была буйнопомешанной.
— У вас?! — с возмущением фыркнула Хоуп. — А как насчет метр. С чего это вам вздумалось забираться в дом тайком? И кстати, как вы сюда попали? — Было обидно, что не удалось встретить его хладнокровно и собранно.
— Как? Через дверь, конечно же! Ваша мать дала мне ключ. Господи, вы до сих пор дрожите! Анна говорила мне, что вы боитесь оставаться одна; но я решил, что она несколько сгустила краски.
— Я не знала, что у вас есть ключ. — С такой семейкой никаких грабителей не надо! — И вовсе я не боюсь. Вы меня напугали, вот и все.