Известность любви не помеха
Шрифт:
— Перед уходом я нарублю дров — их почти не осталось. Хотя, может быть, предпочитаешь сама бродить по колено в снегу?
— Смотри, — приложив пальцы к кончикам губ, она растянула рот в улыбке, — я вежливо благодарю.
Как он рано! Это было первое, что пришло Хоуп в голову, когда она услыхала требовательный стук в дверь. С бьющимся сердцем она заковыляла в переднюю, проклиная костыли. Ей удалось с первой попытки отодвинуть засов и почти удалось скрыть блаженную улыбку.
— Ллойд! — Разочарование было так велико, что ей захотелось
— Я так и знал, что ты рассердишься; но может быть, ты все же впустишь меня? Мне пришлось оставить машину в двух милях отсюда. Честно говоря, золотко, если бы я знал, что ты заберешься в такую даль, я бы остался в гостинице — и плевать мне на угрызения совести. — Он подул на пальцы, и от его дыхания в морозном воздухе повисло белое облачко.
— Входи уж.
— И на том спасибо! Я боялся, что ты оставишь меня замерзать в чистом поле.
— Знаешь, звучит заманчиво, — сухо ответила она.
— Бедняжка, как тебе не повезло, — заметил он, когда Хоуп захромала впереди него.
— Все не так уж плохо, — едва заметно улыбнулась Хоуп. В последнее время жизнь, кажется, повернулась к ней своей радужной стороной.
— Ну, что мне тебе сказать? Я у тебя в неоплатном долгу.
— Только постарайся не забыть об этом, — ехидно откликнулась она. — Ступай повесь у сушилки — оно насквозь мокрое, — приказала она, когда он снял стеганое пальто. Впрочем, даже в тонком свитере Ллойд был крупным здоровяком. Его, наверное, даже можно было бы назвать красавцем — если кому-нибудь по душе заросшие щетиной крепыши с крючковатым носом. — Неужели ты не прослушал прогноз погоды перед выездом?
— Прослушал, конечно; но я же не знал, что ты живешь у черта на куличках.
— Зато теперь знаешь. — Хоуп улыбнулась: в голосе Ллойда звучало неподдельное возмущение. — Мне казалось, ты что-то рассказывал о своем детстве в горах.
— Это было в другой жизни, и я уже давно предпочитаю лимузины с кондиционером. Даже мозоли и те давно сошли. — Он вытянул вперед пальцы с безупречным маникюром.
Перед глазами Хоуп тут же возникли другие, сильные и мозолистые руки.
— Ты стал неженкой, — поддразнила она, пытаясь не отвлекаться. Стоит только подумать об Алексе — и она пропала.
— Каюсь и раскаиваюсь, — почти серьезно ответил Ллойд. Подвинув стул, он уселся на него верхом, опираясь о плетеную спинку. — Хочешь — верь, хочешь — не верь, но я не ожидал, что пресса с таким остервенением накинется на тебя. Мы с Ширли безмерно благодарны тебе за молчание. Политика — грязная игра, однако благодаря твоему прикрытию сын у нее только что получил пост в министерстве; так что теперь мы можем во всем признаться.
— Приятная новость.
— Моя бывшая половина спятит от злости, когда узнает, как мы ее провели. — В голосе Ллойда прозвучало злорадство.
— Значит, расставание было не слишком дружеским? По правде говоря, мне бы не хотелось снова становиться объектом ее внимания. — В
— Нет, Хоуп, теперь все кончено. Остается только надеяться, что бедняжка Ширли не дрогнет под натиском прессы, который нас ожидает. — Ллойд поймал на себе пристальный взгляд Хоуп и густо покраснел. — Понимаешь, Хоуп, ты так давно барахтаешься в этом дерьме, что наверняка тебе все уже безразлично.
«Вот спасибо!» — подумала она. Неужели он и вправду уверен, что ей нет дела до хамства репортеров? И все же приятно было думать, что фокус с переодеваниями подходит к концу.
— Давай выпьем за благополучное завершение.
— А я уж боялся попросить у тебя глоточек чего-нибудь. Нет-нет, сиди и не шевелись — я сам разнюхаю, где туг у тебя что. Между прочим, — заговорил он, стоя к ней спиной в другом углу комнаты, — у тебя нет случайно номера Сэма? Должно быть, я куда-то задевал его карточку.
— Вот оно что! — Хоуп покачала головой. — А я-то в простоте душевной решила, что ты действительно тревожишься о моем несчастном здоровье!
Ллойд, ухмыляясь, поставил на стол два бокала.
— Так оно и есть. Я, знаешь ли, даже цветы тебе привез, только они остались в машине. Просто подумал, что раз уж я здесь…
— То почему бы не выведать у меня, где сейчас Сэм. Ллойд, у парня медовый месяц. Он женат на моей сестре. Если я проболтаюсь, она перестанет разговаривать со мной.
— Вся штука в том, что у меня наклевывается один грандиозный проект, и Сэм будет рвать на себе волосы, если окажется за бортом.
— Преклоняюсь перед твоим альтруизмом, но отвечу все же «нет».
— Хоуп…
— Даже и не надейся. Ллойд сокрушенно вздохнул.
— Ладно, но я хотя бы попытался.
Несмотря на притворное смирение, Ллойд не успокоился и весь вечер пытался выведать у Хоуп нужную информацию. Она не обижалась — относительно Ллойда у нее не было никаких иллюзий. Он нравился ей, однако в бизнесе нет места дружеским чувствам. «Хваткий делец» — и это, пожалуй, было бы комплиментом в его адрес.
— Мне везет как утопленнику: повстречал-таки женщину, которая умеет хранить секреты! — пожаловался он, собираясь удалиться.
Хоуп проигнорировала эту бестактность.
— Фонарь у тебя есть? — поинтересовалась она, пока он застегивал пальто. — Вот эти перчатки должны на тебя налезть, — заметила она и вручила ему отцовские кожаные перчатки. — Если передумаешь — я угощу тебя ужином. — На самом деле она была рада, что он отказался. Алекс вот-вот должен был появиться, и опять пришлось бы выкручиваться.
— Дай-ка я проверю еще раз… Порядок, — согласился он, натягивая перчатки. — Сегодня полнолуние и небо ясное, так что фонарь мне не понадобится. Правда, там чертовски холодно, но к утру обещали оттепель, и, если я оставлю машину в чистом поле, мне уже нипочем ее не видать. — Он положил руки ей на плечи. — Ты придешь к нам на свадьбу?