Извини, меня ждут…
Шрифт:
Я
– Яэль? – услышала я за спиной.
Этот голос… Я застыла, положив ладонь на ручку двери. Во всем виновата мигрень, у меня начались галлюцинации, другого объяснения я не нашла. Я резко обернулась, мои руки упали, горло перехватило, кулаки сжались, сердце пошло вразнос, совершив головокружительный скачок на десять лет назад. Передо мной стоял призрак, такой же потрясенный, как я.
– Яэль… Это действительно ты?
Он направился ко мне. Он почти не изменился, если не считать очки в роговой оправе: раньше их не было, а теперь они сидели на чуть кривоватом носу – когда-то, дурачась с Адрианом, он его разбил, кровь хлынула ручьем, и мы с девочками изображали сестер милосердия, отправившись с ним в больницу на скорой помощи. Недостающее звено компании материализовалось на моих глазах.
– Здравствуй, Марк, – произнесла я севшим голосом.
Имя, которое уже давно никто не упоминал. И в первую очередь я.
– Мы думали, ты умер! – ядовито прошипела я.
Моя реплика задела его, он снял очки и провел рукой по коротко остриженным волосам; они сохранили свой золотисто-каштановый цвет, резко светлеющий на солнце. Он уставился в потолок, его дыхание стало прерывистым, он совсем растерялся. Так ему и надо! Пусть наберется смелости, если намерен поговорить со мной. А он потер веки, раскрыл рот, но ничего не сказал, а только пошевелил руками. Было очевидно, что он подыскивает нужные слова. Пусть не рассчитывает, что я облегчу ему задачу.
– Яэль… вот не ожидал…
– И больше тебе нечего сказать? – рявкнула я возмущенно.
Несчастный Марк рассыпался на глазах. Другого он не заслуживал.
– Есть… Извини… А что ты тут делаешь?
Этот вопрос не стоило задавать.
– Прячусь от дождя.
– Спасибо дождю за то, что прислал тебя ко мне. – Марк широко улыбнулся.
Он сразу почувствовал себя значительно увереннее! Наверное, подумал, что это я так пошутила. Но довольное выражение быстро исчезло с его лица, когда он понял, что я воспринимаю ситуацию по-другому. Почему, ну почему это должно было случиться именно сегодня? Сколько можно! Как
– Оставляю тебя, – сухо объявила я.
Он шагнул ко мне и протянул руку:
– Нет… Подожди… Ты не можешь вот так взять и уйти! Я хочу знать, как у тебя дела… И как там все остальные.
Он что, издевается?! Забыл о том, что сделал? Я сжала кулаки, чтобы сдержать злость.
– Немного поздно интересоваться, тебе не кажется? Кто вдруг взял и исчез из нашей жизни, чтобы никогда больше не объявиться? Кто заставил нас предполагать худшее? Худшее, Марк! Слышишь меня?
Мне была необходима разрядка, и он очень вовремя попался под руку. Он смотрел на меня не отрываясь и с каждой секундой выглядел все более сконфуженным.
– Пожалуйста… позволь мне объяснить… а ты сама решишь, рассказывать мне обо всех вас или нет.
Его светло-коричневые глаза сохранили печальное выражение побитого пса, но несколько глубоких морщин превратили то лицо, которое я помнила, в лицо зрелого мужчины. Я отвернулась, мне не хотелось гадать, был ли он счастлив или несчастен в прошедшие десять лет. Однако вместо того, чтобы предаваться мрачным мыслям, бродя по мокрым улицам, или, хуже того, сидеть в одиночестве в своей квартире, лучше уж ненадолго остаться здесь, пришло мне в голову. Тем более что в глубине души мне хотелось знать, почему он исчез, не сказав ни слова, ничего не объяснив. Как долго я хотела рассчитаться с ним, наказать за то, что он сотворил! Скрестив руки на груди, я выпрямилась, готовая к нападению.
– Слушаю тебя.
– Не стой посреди магазина, пойдем сядем.
Лавируя между столиками, шкафами и креслами, он направился в глубь помещения, и я последовала за ним, тщательно избегая к чему-либо прикасаться. Мы зашли за ширму в шашечку, и тут мне открылось, что такое настоящий хаос. В центре стоял секретер со шторкой, которому мешала закрыться внушительных размеров стопка бумаг с калькулятором Texas Instrument наверху – ровно таким же я пользовалась в старших классах. Марк убрал журналы 80-х годов с двух клубных кресел Le Corbusier, чья кожа кое-где растрескалась, – они стояли возле овального столика и напольной пепельницы, не слишком чистой и не очень устойчивой.
– Устраивайся.
Я собралась сесть, когда объявился новый персонаж:
– Марк, ты где?
– Я здесь, Абуэло!
Я сразу узнала дедушку Марка, стоило ему появиться. За десять лет он постарел и передвигался, опираясь на трость. Но сохранил свой лукавый нрав и умение пронизывать взглядом насквозь, это сразу бросалось в глаза. Встретившись с Абуэло в последний раз, я в отчаянии сбежала из его квартиры в семнадцатом округе.
– Ого, внучек, ты не теряешь времени зря! – игриво подмигнул он Марку с кривоватой ухмылкой.
Он подошел и задрал голову, чтобы рассмотреть меня. Благодаря высоким шпилькам я глядела на него сверху вниз, и это меня устраивало.
– Мадемуазель… ваше лицо мне знакомо…
– Это Яэль, – вмешался Марк. – Помнишь ее?
– Яэль! Крошка Яэль! Ты превратилась в шикарную женщину, – выдал он комплимент, слегка кланяясь мне.
Потом он заговорил чуть тише, словно мы были старыми друзьями, которые плели заговор.
– Ну вот, ты его в конце концов нашла, – осмелился он подмигнуть мне.