Извини, парень

Васильева Ксения

Первое: убийца (ы) - любовник; второе: убийца - сам полковник, не сдержавший ревности и бешенства, подсматривающий, подслушивающий и, в итоге, свихнувшийся. А что, похоже...

Завтра же - снова к полковнику, и трясти из него душу по-настоящему!

Раздался резкий перезвон телефона.

Касьян нехотя снял трубку - наверняка, неугомонная Олик.

Но трубка задребезжала голосом полковника, задыхающимся и на сильно высокой ноте.
– Это вы, Касьян? Ко мне был звонок. Требуют пятьсот тысяч! Чего?
– По-глупому спросил Касьян, и в ответ полковник взорвался визгом. Долларов, конечно, не деревянных же! Они же наверняка знают, где я работаю и кем! Что мне прикажете

делать? И сказано, чтобы милиции не было, иначе... Иначе, вы сами знаете, что они делают! Как быть?! Значит, Сашенька жива?.. Или нет? Что вы мне скажете?

Касьян впал в прострацию и от этого крика и от невозможности тут же ответить на вопросы полковника, он только и произнес.
– Подождите, Юрий Федорович! Дайте подумать.

И стал размышлять вслух, - скорее всего она жива... Скорее всего, деньги нужно приготовить и надо сейчас же подключить наших ребят.

Там, на другом конце провода, полковник тяжело дышал в трубку, но как только Касьян закончил последнее слово, снова запричитал.
– Но вы понимаете, что они тогда её убьют?! Ни в коем случае никого, кроме вас! Я настаиваю! Я сейчас буду доставать деньги, потому что у меня остались копейки, вы, наверное, не верили! Потом они мне позвонят и скажут, куда подъехать. Вот тогда, мне думается, надо будет подключиться вам, так? ... Начитался, насмотрелся детективов, вот и лепит по схеме, придурок, со злостью подумал Касьян, а я сейчас должен быть там, чтобы все знать. Если это какая-то мелочь звонит, типа любовника, то его попросту надо припугнуть, на убийство такой не должен пойти. Это теоретически, а практически, сейчас любой пойдет, за исключением глубочайших интеллигентов.
– Вот как мы с вами сделаем, Юрий Федорович, - сказал Касьян тоном знатока, чтобы привести полковника в чувство, - вы достаете деньги, но только по телефону. Никуда за ними не едете. Достанете сейчас или нет - не столь важно. Главное - дождаться их звонка и узнать от них координаты встречи. Если вы не хотите, я пока не поеду к вам и не стану никого подключать. Но только - пока!
– Да, да!
– завопил полковник, - я вам буду звонить! Сразу же! Я так боюсь за Кику! Мне кажется... Она жива!
– И он тяжело замолчал. Я же вам сказал, - раздраженно повторил Касьян, - жду вашего звонка.

Он почему-то разозлился на себя, что сдался половнику, но слушать его истерики не было сил.

А полковник успокоился и, вздохнув, сказал.
– Буду звонить друзьям, вот они и пригодились, - вроде бы усмехнулся он, намекая на прежний их с Касьяном разговор.

Взбудоражил Касьяна полковников звонок, - а может, скоро закончится криминальная история? И он, наконец, увидит Кику, живую и невредимую? Ну, и что он, следователь Касьян Лужнев, будет делать? А ничего особенного: улыбнется, поздравит с добрым окончанием криминала и посадят на скамью подсудимых её дружка или недружка. А может позванивать следователь ей станет? Или предложит себя в телохранители?

И в любом варианте нарвется на презрение и насмешку, и возненавидит он теперешнюю свою подопечную, и покроет её матерком про себя, и снова загаснет огонек таланта, который внезапно у него в этом деле проявился, ну, не таланта, так, желания что-то сделать, куда-то лететь, кого-то искать.

Касьян принял душ, походил, размялся...

Сел за книжку, и неодолимая тяжелая полусонь навалилась на него, в которой перед глазами плавали цветастые амебы, и смотрели на него темными бессмысленными бездонными глазами, а он думал, как же это, ведь у амеб глаз нет?..

Всю эту муть прервал телефонный звонок.
– Полковник, ну что у вас? заорал Касьян облегченно.
– У полковника

все нормально, - насмешливо сказала трубка голосом Касьянова приятеля и по совместительству непосредственного начальника, - если не считать, что у него в квартире кто-то бушует... Как нам сообщили.

Будто софит взорвался перед глазами, и появилась в голове одна-единственная мысль: так я и знал! Надо было бы... Но что сейчас ручонками размахивать!.. Еду, - коротко бросил Касьян. "Странно, как-то уж слишком быстро появились бандюки-похитители". А в том, что это были именно они, сыщик не сомневался.

К квартире полковника он подошел один - ребят из конторы ещё не было. Хоть одна "маленькая радость".

Дверь в квартиру была приоткрыта: или полковник "им" открыл сам или... "они" открыли ключом, взятым у Кики, живой ли, мертвой.

Снова нужна Елена. Это, конечно, позвонила она.

Он пошел к Елене.

Та довольно долго не открывала, но наконец дверь приоткрылась, и показалось перепуганное лицо Елены.
– Ох, это вы, - облегченно выдохнула она, - мне так страшно!

Касьян дальше передней не пошел: начнутся чаи-кофеи, а время жмет.
– К сожалению, вам, Елена Михайловна, снова придется быть понятой (она ограничилась огорченной миной), но вначале вы мне точно и четко расскажите, что и как.

Как ни странно, но она быстро собралась: точно и коротко все рассказала. Услышала грохот из квартиры полковника,будто ломали мебель, крушили... Крик. Потом все стихло. Она хотела позвонить, но, честно, побоялась: у полковника телефон с определителем. Тут услышала, открывается у него дверь, подбежала к глазку и не успела... Только какое-то пыхтенье, сопенье, и какой-то такой грубый голос выматерился, но тихо. Кто, что, она не знает, лифт из глазка не виден. Она сразу же побежала к телефону звонить полковнику, - что с ним, обокрали окончательно? Избили?.. Телефон не отвечал, и она сразу же позвонила Касьяну на службу, думала он там.

Касьян размышлял. ... Похоже, что самого волокли в бессознанке, как и его жену, а теперь к фирме пристанут с выкупом.

Они вдвоем тихо вошли в квартиру: Касьян впереди, Елена, прячась за его спиной.

Он остановился, чутко вслушиваясь в тишину, - но ни шороха, ни дуновения не было здесь, - мертвая тишина.

Касьян, правда, ещё обезопасился, - рывком открыл дверь в комнату, где совсем недавно беседовали они с полковником, - никого.

Елена как вошла, так и стала у порога, прижав руку ко рту.

Было от чего почувствовать себя неуютно!

Все происходило, возможно, так, как и с Кикой: мебель сдвинута, стул разломан, будто им что-то разбивали или кого-то били, стекло в баре разбито, кусок валяется на полу, и, что самое интересное, отсутствует шикарный текинский ковер, ранее расстеленный на полу. Гардероб распахнут, там ничего нет, кроме старого пиджака и древней нейлоновой пожелтевшей рубахи, сползшей с плечиков. ... Наверное, баб в этой компашке нет, подумал Касьян, у Кики взяли бы все, а сколько у неё барахла осталось! А тут все прибрали. Тонкач ты, Лужнев, довольно горько посмеялся над собой Касьян, какой ход мысли - закачаешься.

Он взглянул на Елену.

Та стояла с расширенными то ли от ужаса, то ли от любопытства глазами.

Касьян отвернулся, и взгляд его тут же упал на зеленоватую бумажку, в тени на полу. Да, там лежала зеленая бумажка стоимостью в пятьдесят долларов, по-нашенски - "зеленых"...

Касьян взял "зеленуху" за хвостик.
– Видите?
– спросил он Елену.

Та со страхом кивнула.
– Видимо, - Касьян решил развить тему, - у полковника были ещё денежки, и он их под нажимом отдал. Сам отдал.