Извращенная Гордость
Шрифт:
— Я могу заменить тебя, если хочешь?
Адамо застенчиво улыбнулся.
— Мне нужен перерыв.
Усмехнувшись, я забрала у него Невио и посадила на бедро, несмотря на его громкий протест.
— Мам, нет. Нет. Нет. Нет!
— Я так ждал, когда они заговорят, — сказал Римо со своего места на одеяле, где он играл с Гретой, пытаясь одновременно работать на своем Айпаде. — Но Невио слишком любит слово "нет", на мой вкус.
” Нет“,” мама " и "папа" были единственными словами, которые Невио
— Нет! — взревел Невио.
Я рассмеялась Римо покачал головой.
— Невио, хватит.
Невио нахмурился, его губы надулись.
— Нет?
Губы Римо дрогнули.
— Если ты будешь вести себя тихо, я отпущу тебя, — сказала я.
Невио посмотрел на меня, потом на Римо, явно не уверенный, что наше предложение того стоит.
Грета подползла ближе к Римо, и он снова посмотрел на нее. Она прижала руки к его ногам и медленно оттолкнулась, приподняв попку, затем, спотыкаясь, поднялась на ноги.
Римо протянул руку, и она обхватила его указательный палец своей крошечной ручонкой, а другие пальцы Римо накрыли ее пальцы, поддерживая ее, и мои глаза наполнились слезами.
— Хорошо, — подбодрил ее Римо.
Она посмотрела на него удивленно и все еще неуверенно. Она сделала нерешительный шаг, и он улыбнулся.
— Очень хорошо, моя дорогая.
Ее улыбка стала шире, она сделала несколько нескоординированных неуверенных шагов и наткнулась на него. Он замер, когда она вцепилась в его рубашку и палец, глядя на него с абсолютным доверием.
Я опустила Невио на пол, потому что видела, что он хочет присоединиться к ним. Как только его крошечные ножки коснулись пола, он заковылял к Грете и отцу. Римо обернул руку вокруг него.
Грета отпустила рубашку Римо и сделала то же самое движение, когда хотела, чтобы ее подняли. Она по-прежнему предпочитала быть на руках. Римо положил одну руку ей под зад, а другой придержал и прижал к груди. Он протянул руку Невио.
— На руки?
Невио кивнул, и Римо наклонился, чтобы поднять его. Он выпрямился с детьми на бедрах и поцеловал их в макушки. Его глаза нашли мои, и мне было все равно, что он видел мои слезы. Сегодня я с радостью отдала их ему.
В глазах стольких людей Римо был безнадежен.
Он был самым жестоким человеком, которого я знала.
Но каждой клеточкой своего тела я знала, что он никогда не причинит вреда нашим детям. Он защитит их. Они были Фальконе.
Они принадлежали ему. Нам.
Мы оба умрем за них, друг за друга.
Завтра я официально стану Фальконе, и мои дети тоже. Я знала, что мы все будем носить эту фамилию с гордостью.
Г Л А В А 33
• ------ ------ •
СЕРАФИНА
Свадьба была назначена на вторую половину дня.
Я позволила себе еще раз взглянуть на свое отражение. Этот день так отличался от моего последнего свадебного дня. Тогда я боялась неизвестности, но была полна решимости сделать то, что от меня ожидали, и выйти замуж за человека, которого едва знала и определенно не любила. Сегодня я была абсолютно уверена в своей любви к будущему мужу. Римо держал мое сердце железной хваткой, и я не хотела бы, чтобы было по-другому.
Любовь может расцвести в самом темном месте, и наша расцвела дико, свободно, неукротимо.
Я не думала, что могу испытывать к кому-то такие чувства; иногда я мечтала об этом или глупо надеялась, но я знала, что это редкий дар в наших кругах.
Я вышла из спальни и пошла по тихим коридорам особняка, который стал моим домом и убежищем для Греты и Невио. Фальконе. Фамилия, которое мы все будем носить с гордостью. Фамилия, которое наши дети всегда смогут произнести с высоко поднятой головой.
Адамо ждал меня в игровой комнате и улыбнулся, заметив меня. Французские окна были открыты, и в комнату врывался легкий ветерок, теплый и успокаивающий. Адамо был одет в слаксы и белую рубашку и подстрижен, чтобы укротить свои растрепанные кудри. На глаза навернулись слезы, грудь болезненно сжалась.
Это должен был быть Сэмюэль. Я хотела, чтобы он был рядом в один из самых важных моментов моей жизни. Он должен был проводить меня к алтарю. Это всегда должен был быть он, но его здесь не было.
Адамо протянул руку, и я вложила в нее свою. Он сжал ее.
— Однажды твоя семья поймет. Однажды наступит мир.
Я посмотрела на него, на его добрую улыбку и теплые глаза, затем опустила взгляд на ожог на его предплечье, на зажившие порезы. Иногда я все еще видела затравленный взгляд в его глазах, и я задавалась вопросом, скрывал ли он худшую часть своей борьбы от нас. Он почти не бывал дома. Столько боли и страданий во имя мести и чести.
— Хотеть мира после того, что моя семья сделала с тобой?
— Ты выйдешь замуж за человека, который похитил тебя.
Я рассмеялась. Он меня поймал. Если бы кто-нибудь сказал мне в день моей почти свадьбы с Данило, что я когда-нибудь подумаю о том, чтобы стать Фальконе, я бы рассмеялась им в лицо. С тех пор многое изменилось. Тогда я почти не знала эту девушку. Ее заменил кто-то более сильный.
Адамо слегка потянул меня за руку и указал в сторону сада.
— Пойдем. Они все ждут, а ты знаешь Римо. Терпение не его сила.
Нет, терпение не про него, но он ждал меня не раз.