К черту! или Любовь контрактом не предусмотрена

Княжина Елена

Что было, то было. Откуда у восьмиклассниц чувство меры и вкуса? Мы выделялись, как умели… Зато погуляли весело.

– Но ничего, я выплыла с достоинством из кошмара, который вы мне с Аверьяновой устроили. Отбила свою репутацию, завела нужных друзей, – гневно продолжила девушка. – Надеялись сделать меня посмешищем на все пять лет? Не вышло!

– Милан… Я вообще не понимаю, о чем ты сейчас, – растерянно потрясла головой. – Я помню нашу прогулку в тех юбках. Фотографии лежат в семейном архиве… Сейчас все альбомы

в Воронеже. Я себе только один оставила, чтобы не забывать, как родители выглядят.

– Сейчас! В Воронеже! – фыркнула Милана и села обратно на скамью. – А на первом курсе где были?

– В московской квартире. Да не показывала я никому наши фотки! Делать мне больше нечего! – я вскинула руками и расстроенно уронила их на колени.

– Но Аверьянову в гости звала, – выдохнула Милана, будто о чем-то догадавшись. – Незадолго до Посвящения, да?

– Звала, – призналась виновато. – Мы на вступительных экзаменах познакомились. Ты уехала в августе к бабушке во Францию, а Лиля… сама предложила общаться.

На парковке перед административным корпусом раздался рев мотора, завизжали тормоза.

– Это «Ламборгини»? – поперхнулась я, разглядывая космическое оранжевое нечто, превратившее зимнюю серость в тропики.

– Это «Ламборгини», – обалдело согласилась Милана.

Беззаботно приподняв рыжую дверцу, из футуристического авто выпорхнула Гареева. С соседнего кресла с трудом, явно привыкая к новым ногам, удлинившимся на треть, вылезла Смолкина. Навстречу им из стеклянных дверей университета уже летела Лиля.

– Эти курицы продали души за грудь, ноги и дорогую тачку, – выдохнула Ивлева.

Прыгая в распахнутой курточке вокруг новых «подруг», Аверьянова всячески привлекала внимание к новым округлостям, с трудом втиснутым в старый свитшот с выложенным розовыми пайетками Микки-Маусом. Похоже, она заняла место Миланы в звездной тройке.

Мимо спокойно проходили другие студенты. Удивительно, но кроме нас с Ивлевой никто будто и не замечал изменений. Словно Гареева всегда прикатывала на учебу на «Ламбо», хотя ее отец пол жизни работает на заводе всего лишь начальником цеха.

– Мне профессор Дрейк тоже предлагал все, что пожелаю. Квартиру, машину, успех… А тебе что обломилось? Не просто же так ты ему полы натираешь!

– Ничего такого, – смутилась я, надеясь, что под полами Милана имеет в виду, собственно, полы. – Я попросила Дрейка об услуге, чтобы один тип оставил мою сестру в покое. Он помог. Теперь я оплачиваю ее честным трудом. Все справедливо, и… мне нетрудно вытереть пыль.

– Я слышала, что он попросил у Лили в обмен за четвертый размер, – неодобрительно прокряхтела Милана.

– Все продается и все покупается, – неожиданно спокойно ответила я. Кажется, отпустило. – Лиля заключила выгодную сделку.

– Она поступила подло.

– Переживу.

Пестрая компания, напуганная морозом,

наконец, ушла с парковки. Мы проводили девиц глазами и одновременно вздохнули. Как же глупо.

– Прости за шутку про ковер у Веденеева. Грубо вышло. Тем более, в свете открывшихся фактов… – пробормотала Ивлева. – Больно ударилась тогда?

– Терпимо, – я поднялась с лавки и нервно одернула пальто. – Милан… Я ни на что не претендую и ни на чем не настаиваю, но… Может, чаю попьем где-нибудь? Тебе вроде нравилось в итальянской кофейне.

– И до сих пор нравится. Помнишь, как у тебя аллергия началась на клубничный чизкейк в десятом классе? – осторожно хмыкнула девушка.

– Отличное воспоминание, – буркнула я, засовывая руки в карманы. – Я распухла в три раза, и мне пришлось взять твои туфли, потому что в свои не вмещалась.

– Точно. И при ходьбе ты забавно подпрыгивала и напоминала воздушный шар…

– Совершенно ничего забавного! – фыркнула на Милану и пошла по дорожке прочь от университета.

Я слышала, что Ивлева идет следом. Через несколько минут мы поравнялись.

***

Дома меня ждали. Двое. Небритый черт и лохматый кот. Судя по просительным лицам, оба голодные.

– Вот, нашел под дверью, – оправдался Дар, не желая признавать за собой слабость к пушистым и хвостатым. – Кажется, тебе не удалось его убедить в своем равнодушии.

Туша прыгнула на подоконник, и я, скинув пальто на стул, машинально запустила пальцы в рыжую шерсть. Наглец. Конечно, он пришлепал сюда не ради меня или Дрейка. Просто ему по вкусу содержимое нашего холодильника.

Еще одни прозрачные отношения. Он позволяет себя гладить, я даю ему каракатиц. Все честно. Никакой любви. Никаких сложностей. Никаких привязанностей. Да, черт прав, так проще… Но вряд ли я смогу этому научиться.

Кот и демон одновременно фыркнули, будто оба услышали мои мысли и оба были с ними несогласны.

– Не знаю, как кот, но за хороший домашний ужин я готов сам тебя гладить, сколько захочешь.

Прозвучало так заманчиво, что ужин пришлось ненадолго отложить.

А потом надолго.

Глава 24

Обнаглевшему коту было позволено остаться на пару дней, с последующей генеральной уборкой. Тот предусмотрительно занял освободившееся место на коврике, догадавшись, что этой ночью в спальню позовут не его. Умный, мерзавец.

– Чтобы мышонок не скучал, – пояснил свою терпимость к мохнатому гостю Дар, уезжая утром в университет.

Мне он ехать на пары снова запретил, так что я уселась в кресле с ноутбуком и попыталась поработать над дипломом. И только мне удалость погрузиться в давно позабытую тему, мобильный завел бодрую трель. Звонил папа. Я принялась очумело жать все иконки разом, от избытка эмоций не попадая по зеленой трубке.