К черту моральные принципы
Шрифт:
— Что за вопрос? — удивился Стас. — Ради денег, разумеется. Все зло в мире от них, детка. — Он снова затянулся и выпустил несколько красивых колец дыма, которые медленно расползлись по комнате. — Ты задавай вопросы, если хочешь. Мне все равно делать нечего, пока программа пароль ломает, — дружелюбно произнес он.
Абсурдность предложения соответствовала абсурдности момента.Что же — я достаточно пришла в себя, чтобы поиграть в вопросы. Тем более что Стаса явно распирало от желания похвастаться собственной предприимчивостью
— Ты знал, что я Сашина жена?
— Нет, откуда? Мы сто лет не виделись. Я знал, что Сашок в разводе, с женой почти не общается. Я даже когда в твою квартиру залез, не понял, что она — это ты. — Он осуждающе покачал головой. — Ты меня с этой стрижкой и покраской провела.
— То есть ты не знал, что я была на заправке?
— He-а. Спасибо, что так любезно во всем призналась. — Он снова ухмыльнулся.
— А зачем тебе лаптевский ноутбук понадобился?
— Потому что этот ублюдок спрятал ключ! — Стас коротко и злобно матернулся. — Сашок всегда мне не доверял. Со Степой было проще.
— Ключ?
— Ключ, ключ. Идиотизм, я бы взял его с собой. Или дома оставил. Кстати, ты не знаешь, куда он мог его засунуть?
Я вспомнила пакет, который Леська наотрез отказалась брать.
— Не знаю. Ты в его квартире смотрел?
Стас фыркнул:
— Ты меня за идиота держишь? Первым делом туда полез. Даже дверь ломать не пришлось, ключи от квартиры я у Сашки забрал. Нет там ничего.
Я и так знала, что нет. Лаптев отдал пакет с ключом кому-то из знакомых. Тому, кому мог доверять.
Стас снова затянулся. Разговоры о ключе испортили ему настроение.
— Вот, надеюсь, что в ноутбуке будет подсказка, — задумчиво протянул он. — А если не будет, то придется кое-кого поспрашивать. — Он подмигнул. — Ты ведь не будешь изображать пленную партизанку?
— Не буду, — прошептала я.
— Правильно. После третьего-четвертого ногтя даже немые становятся разговорчивыми.
— Я и так расскажу все, что знаю. — В горле опять пересохло. Я вспомнила Степана Крайнова, прикованного к батарее. У него было вырвано несколько ногтей. Стас не станет миндальничать и расшаркиваться, если ему нужна информация. — Я все расскажу! — пообещала я и с отвращением услышала в собственном голосе просительные нотки.
Стас затушил одну сигарету и тут же зажег следующую. Все-таки он немного нервничает. Нервничает, но скрывает. Означает ли это, что у меня есть шанс?
— А что будет со мной?
— Сама понимаешь, отпустить я тебя не могу, — задумчиво протянул он, — ты ведь сразу меня сдавать побежишь. Так что извини, ничего личного...
— Что?
— Придется убить. — Он выразительно провел ребром ладони по шее. — Ты не думай, я не маньяк какой-нибудь. Мне пытать и убивать совершенно не доставляет удовольствия. Но приходится. — Стас вздохнул.
— Сочувствую твоему бедственному положению. —
— Посочувствуй своему, детка.
— «Детка» — дурацкое слово из американских боевиков.
— Да я никак обидел тебя, детка?
— Не обидел. Но ответь мне на один вопрос.
— Да хоть на десять! Время еще есть.
— Это ты повесил Микки?
Несколько минут Стас пытался понять, о чем я спрашиваю, потом расхохотался.
— Нет, Алиса, ты неподражаема! Я даже в чем-то понимаю Сашку.
— Польщена.
— Ну, конечно же, я! Рад, что ты его нашла. Кстати, Анжелы там рядом случайно не было?
— Нет, только я и Коля.
— Эх, такой перформанс пропал зря.
Наш разговор прервала телефонная трель. Стас поморщился, снял трубку с аппарата.
— Да, слушаю... — Пауза. — Алле, говорите! Алле! — Вместо ответа раздались короткие гудки.
Он раздраженно бросил трубку на рычаг и пожаловался мне:
— Школьники какие-то балуются. Уже не первый день.
Убийца докурил, кинул окурок в пепельницу и пошел на кухню. Оттуда донесся звук льющейся воды, шум электрочайника.
Я завертела головой. Стас примотал меня к «шведской стенке». Как большинство вещей, произведенных в Советском Союзе, «стенка» была совершенно неубиваемой. Все мои подергивания и попытки вырваться она переносила без звука. Процесс высвобождения осложнялся еще тем, что Стас примотал каждую руку скотчем к двум перекладинам — в районе локтя и запястья. Получилась на диво надежная и устойчивая конструкция. К сожалению...
Продолжить исследования помешало возвращение моего тюремщика. Он принес две кружки чая — мне и себе. Если бы он не собирался потом меня убить, я была бы тронута.
Стас присел рядом, поднес кружку к моим губам и наклонил. Я выплюнула чай и закашлялась.
— Ты чего?
— Горячо!
— А, ну ладно. Подождем, пока остынет. — И поставил кружку на стол. Сам снова устроился в кресле, аккуратно подул и начал прихлебывать горячий чай маленькими глоточками. Я исподтишка наблюдала за ним.
Нервничает. Не сильно, но нервничает.
— Вот чего я еще не понимаю. Взрыв на заправке... такое точное совпадение. Поверить не могу, что ты не имеешь к этому отношения.
— Можешь не верить, но я правда ни при чем. — Лицо Стаса расплылось в самодовольной улыбке. — Даже место встречи выбирал Сашок. Чистая удача, наверху кто-то любит меня.
— Почему тогда я видела синий «Ниссан» у квартиры Степы?
Он хмыкнул:
— Не знаю. А ты уверена, что это был тот самый «Ниссан»? Номер запомнила?
Какое там «номер»! Даже насчет модификации не уверена. Вроде как та машина, что стояла у входа в подъезд, была на пару лет постарше, но я слишком недолго ее разглядывала, чтобы сказать наверняка.