К черту! Но если ты сделала все эти глупости…
Шрифт:
— И кто в нем живет, если живых нет?
— Смерть.
Летит. Без крыльев.
Хотя кто-то из пессимистов обязательно уточнил бы: не летит, падает в бездну. А реалист с болью в сердце, но признал бы, что полет не продлится долго, Адэр только что приговорил ее к смерти…
Адэр вернулся домой без Виллы, дракон суетливо махал лапами, что-то выспрашивал, — не трудно
Слова — пустая трата энергии, а он на пределе. Повалился на кровать, подумал, что надо бы скинуть иллюзию, но Морфей подкрался раньше. Во сне он видел себя и Виллу. Они сидели у обрыва, смотрели на Город Забытых Желаний, она что-то говорила, Адэр даже не делал вид, что слушает. Поцелуи…
Он пропускал ее каштановые волосы сквозь пальцы и ловил губами золотистые всполохи. Она, смеясь, перехватывала его губы, но стоило языкам соприкоснуться, растворялась, как утренняя дымка. И снова появлялась. У обрыва. И звала к себе.
Утренняя дымка — странное сравнение для того, кто живет не под солнцем. Проснувшись, отбросил тревожные мысли. Девушка. Он. Обрыв. Бег по кругу.
— Неужели ты думал, я оставлю ее в городе?
Эти же слова, точь в точь, Ризгор произнес пять лет назад. Ограниченный словарный запас, и методы избавления от неугодных не блещут разнообразием: сбросить с обрыва, а если жертва выживет, — что невероятно, — ее добьют мертвые.
— Она останется с тобой потому, что я так решил, и потому, что она так хочет. Твое мнение меня мало волнует. Здесь мое пекло, мой ад, а девушка…
Адэр поверил Ризгору, хотя не раз случалось, демон менял решения, и редко, чтобы сдержал слово. Поверил, потому что девушка ничего для него не значила, и ему было проще поверить. Наверное, так? Иначе ощутил бы присутствие Ризгора до вторжения в свое тело.
Адэр перевернулся на живот, потянулся, чувствуя ноющие мышцы. Два дня с незнакомкой, которая собиралась бросить тебя — не повод идти против хозяина города, даже если тот вывернул тебя наизнанку. Тело ломило от чужого вмешательства, мысли напоминали шершавую паутину, он не сразу сумел телепортироваться с обрыва.
Черт стал легкой мишенью для демона… Видел сквозь морок, сопротивлялся, но когтистые лапы управлялись другим сознанием. Оправдание. Он сам сбросил Виллу. Ее больше нет, не от кого прятаться, некого подозревать в неискренности, не от кого гонять дракона.
Хм.
Адэр скинул иллюзию. На самом деле, черти должны выглядеть, как их рисуют праведники и представляют трусы, чтобы в глазах девушек не отражалось доверие, чтобы не предлагали себя в поцелуе.
Хотя… Вилла доверяла ему, даже видя одну иллюзию. Наивная, принимала черта едва не за легал. Не нужно было ее удерживать, и эта бессмысленная экскурсия по городу… Чем хотел привлечь, если сам не любил Наб?
О сущности многое можно узнать не по тому, как
Он включил желание в свой рассказ, попробовал показать свой мир, пусть издали. Показал. Он жив, как всегда, и пока отсыпался, останки Виллы перемалывались на зубах тварей.
Усталость пройдет, тело восстановится, сотрутся воспоминания, и через несколько сумерек он посмеется над глупым порывом броситься за ней, защитить, вернуть обратно.
— Ее уже нет, Адэр, — Ризгор ментально удерживал его на краю обрыва. — И дома твоего нет. И тебя там нет.
Демон копошился в мыслях Адэра, несмотря на блок, который тот поставил, и давал ответы до формирования вопросов:
— Она мертва… Да, уверен… Потому что она опасна… Я не обязан перед тобой отчитываться.
Не обязан, нет. Но придется.
Телепортируясь в замок Ризгора, он испытывал сильную боль, но по сравнению с прошлым разом, с обрыва, — это как щекотание одуванчиком. Блуждать по бесчисленным комнатам не пришлось. Хозяин города королем восседал в кресле в большом зале, этакое черно-белое пятно невозмутимости на фоне фиолетового.
— Не считаешь, что зачастил с визитами?
Взгляд не оторвался от играющего в камине пламени, неспешный глоток вина, безразличие, когда Адэр остановился за спиной. Он излучал уверенность, уверенность излучал каждый предмет в зале.
Ризгор предложил вино Адэру, но бокал завис в воздухе нетронутым; растворился. Огонь в камине взорвался искрами.
— Открой для меня портал.
— Я надеялся, тебе удалось избежать хотя бы сентиментальности.
Адэр хмыкнул. Его считали одним из низших в касте демонов именно из-за наличия гаммы человеческих эмоций, но он был достаточно умным, чтобы не выказывать жалости или пренебрежения к бесчувственным демонам.
— Открой для меня портал.
Кресло развернулось, Ризгор окинул гостя мрачным взглядом. Огонь факелов потянулся к плечам Адэра, ощупал жарким объятием, узнав своего, отступил.
— Если хочешь скормить себя мертвым, прыгни с обрыва.
Адэр не собирался ходить кругами.
— Не откроешь портал — заберу Ру.
Пламя в камине вспыхнуло, разрослось, лаская холодные стены, окольцевало собеседников, но языки танцевали, не смея прикоснуться. Кресло исчезло. Ножка бокала в руках Ризгора треснула, растворилась.
— Ты не посмеешь.
— Проверь.
— Ты понимаешь, что она мертва? Понимаешь, что если бы ей удалось выжить после падения с такой высоты, ее бы все равно добили? Ты знаешь, во что превратился город. Ты видел, что стало с твоими друзьями, в кого превратилась твоя мать…
Зря Ризгор напомнил о матери, зря. Пламя подкралось, лизнуло пятки, но тепло не мешало, наоборот, помогало восстановить силы, а злость имела хорошую сторону — вытесняла безразличие, подстегивала.