К черту в гости
Шрифт:
Они возвращались в Чертов угол не тем путем, которым Женька проник туда вместе с Лыкой. Шли все время через лес, далеко оставив позади протоку. Как видно, места были уже хорошо знакомы его похитителям. Наверное, они отыскивали какие-то только им известные метки. Потому что, по Женькиному понятию, заблудиться без компаса среди совершенно одинаковых еловых зарослей — раз плюнуть. А Женька в Узорове слыл за грибника и умел ориентироваться в лесу.
Неожиданно они вышли прямо к болоту. Женька узнал место, как раз здесь они сегодня
Не останавливаясь, верзила уверенно полез в трясину. Шедший сзади коротышка, даже на полголовы ниже Женьки, подтолкнул его дулом карабина к краю болота. Женька послушно шагнул в холодную жижу.
Туман рассеялся, и вешки были видны хорошо. Очень скоро они достигли берега острова. Женьку в молчании провели мимо блиндажа, из которого Лыка стибрил пистолет. Еще несколько сотен метров прошли по острову. За все это время Женька не увидел ни одного живого дерева. Остров и в глубине был абсолютно мертвым. Чертов угол. И вот, миновав еще несколько деревьев, на одном из которых все-таки еще сохранились чахлые остатки хвои, они подошли к маленькой избушке. «Ей только курьих ножек не хватает, — подумал Женька. — Самое подходящее место для хаты Бабы Яги».
Верзила достал из кармана ключ, отпер им здоровенный и не в пример автомату ржавый амбарный замок. Все они вошли внутрь.
В сумраке помещения кто-то завозился.
— Зде-е-есь, — удовлетворенно протянул Верзила, — иди, Мессер, глянь, не пробовал ли он развязаться. — Маленький «карабинер», которого назвали Мессером, прошел в дальний угол единственной комнаты избушки. Там между изголовьем одной из лавок (их было две, по стенам друг против друга) и небольшой развалюшной печкой кто-то лежал.
Мессер склонился над ним. Поправил веревки.
— Нет, — сказал он, — вроде и не пробовал.
— Ослабьте маленько, мужики, — жалобно взмолился лежавший, — руки-ноги затекли.
— Это можно, — щедро и даже почти добродушно ответил ему здоровенный Витек. — Пока мы здесь, можно и ослабить. Только мы сначала вот его свяжем. Мы тебе товарища привели, чтобы скучно не было, — пояснил он.
Витек шумно повалился на одну из лавок, дальнюю от связанного, снял с шеи автомат и положил его рядом на пол.
— Мессер, свяжи ты салагу. У тебя лучше получается, — тем же добродушным тоном обратился он к своему приятелю.
Маленький подошел к Женьке и затолкал его в угол рядом с уже связанным пленником. Женька узнал и его, это был тот самый, в болотных сапогах, что шел между Витьком и Мессером, когда они с Лыкой впервые увидели хозяев Чертова угла.
Мессер заставил Женьку сесть на пол и туго скрутил его ноги толстой веревкой, руки пока оставил свободными.
— Сиди спокойно, — серьезно сказал он, — тогда хуже не будет.
Затем он развязал связанные за спиной руки второго пленника.
— А ноги? — спросил тот, разминая затекшие кисти.
— Потерпишь, —
Кроме двух лавок и печи, в ней еще по центру стоял самопальный грубый стол. На стенке висела видавшая виды двустволка. По углам валялся всякий хлам: какие-то наполовину пустые мешки, консервные банки, лопаты, немецкая каска времен все той же войны, старые стоптанные сапоги, такие же валенки и тому подобная дрянь.
Между тем Мессер открыл консервную банку, обострившимся от голода обонянием Женька почувствовал — тушенка.
— Мужики, — опять взмолился Женькин товарищ по несчастью, — дайте пожрать. Вторые сутки маковой росинки во рту не было.
— Зачем убегал? — сурово спросил Витек, не трогаясь с места.
— Жить хочется, вот и убежал, — ответил пленник.
Витек довольно закудахтал, вздрагивая животом. Смеялся.
— Может, дать им чего-нибудь, чтобы не сдохли? — спросил Мессер.
— Самим жрать нечего, — ответил Витек, садясь на лавке. — Вот Папа Хорь принесет продукты, тогда и покормим.
— Антошка неизвестно когда еще будет, — возразил более мягкий Мессер, — подохнут.
— Не подохнут, а подохнут, и черт с ними, — оставался неумолимым его товарищ.
— Хоть по куску хлебца, — сделал еще одну попытку изголодавшийся пленник.
— Хлеба нету, — отрезал его мучитель. Сами последнюю четвертушку доедаем. Мессер, давай есть. Тебе к тропе идти, не ровен час спасатели нагрянут. Ты по уговору первый дежуришь, а я пока отдохну.
И Мессер, и Витек сели за стол, немного придвинув к нему лавки.
У Женьки текли слюнки и кружилась голова, неожиданно страшной болью пучило желудок, и он уже не думал ни о чем, лишь бы отпустило.
Окончив трапезу, Витек опять принял горизонтальное положение. Мессер собирался покинуть избушку. Щелкал затвором карабина. Допил напоследок остатки водки прямо из горлышка. Затем подошел к печи, чем-то там погремел и поставил между Женькой и вторым пленником небольшую кастрюльку с торчащей из нее ложкой.
— Я им гречки дал, — сказал он, — со вчерашнего в печке осталась.
Витек оставил его слова без внимания.
Мессер ушел, аккуратно притворив за собой дверь. Незнакомый пленник, сглотнув слюну, подвинул Женьке кастрюльку.
— Ешь, — сказал он, — оставишь маленько.
Женька с жадностью в полминуты вычерпал половину того, что было в кастрюльке. Такой вкусной гречки он не ел никогда в жизни. С трудом остановившись, он подвинул оставшееся незнакомцу.
— Спасибо, — поблагодарил тот и тоже накинулся на пустую кашу.
— Доели? — спросил, поднимаясь, Витек и взял автомат в руки. — Мордой вниз.