К дзену на шпильках. Как создать новую жизнь и дело мечты с нуля
Шрифт:
Мне ничего не оставалось, как ответить на их призыв. Уж очень хотелось произвести впечатление на Лео своим показным бесстрашием. Так что я расставила руки для равновесия, как акробат в цирке, и покатилась. Первым, кто должен был меня поймать и остановить, – был Миша. Он стоял ближе всех.
– Я ловлю тебя! – прокричал он и протянул руки мне навстречу. Но как я стремительно вошла в Мишины объятия, так стремительно из них и вышла. Сила притяжения моего шестидесятикилограммового тельца несла меня к океану.
Следующей надеждой был Лео.
– Держи меня, – прокричала
– Держу! – прокричал Лео и повторил тот же трюк, что и Миша. Он вытянул руки, но я, не изменяя себе, так же легко выскользнула из объятий Лео, как и из Мишиных.
«Интересно, как же он играет в футбол?» – пронеслось в моей голове.
Моей последней надеждой был Саша. Но Саша был помельче, чем Миша и Лео, и мне показалось, когда он увидел мою, все еще набирающую скорость тушку, он испугался за свою жизнь. Я до сих пор не знаю, был ли это намеренный маневр или просто его внутренний голос скомандовал: «Спасайся», но мой последний шанс запнулся за парапет и вместо того, чтобы остановить меня и упасть вместе, упал один.
Я стремительно промчалась мимо него.
Вот тогда меня охватила реальная паника. Я катилась к набережной со скоростью будущей олимпийской чемпионки по горным лыжам. У меня промелькнула мысль о маме и какую трагедию она переживет от новости, что ее шестнадцатилетняя дочь разбилась в Санта-Монике, в попытках произвести впечатление на итальянского футболиста.
В моей жизни еще будут эпизоды, когда что-то сверху или что-то внутри вырубит человеческую часть мозга. От паники я вошла в режим, который теперь знаю как состояние измененного сознания. У меня включились неведомые мне инстинкты. Из какого источника пришло знание, что нужно делать, я не знаю. Может быть, за мной присматривал мой ангел-хранитель (спасибо, bless you!). Сознание расширилось, поднялось и как будто из космоса послало сигнал с мгновенным расчетом оптимальной траектории полета.
Я увидела впереди огромный автобус и каким-то местом, точно не мозгом, поняла: если я не упаду прямо сейчас, то врежусь в него, как комар в лобовое стекло машины на полной скорости, без шанса на выживание. Я всеми силами зацепилась за столб, совершила круговое движение, как экзотическая танцовщица вокруг шеста, что позволило мне чуть притормозить, но тело все еще было полно энергии, и на новой волне я понеслась в маленький переулок между домами. Я не знала, что меня ждет впереди –, может быть, дети, я боялась этого больше всего. Может быть, там была стена. А может быть, такой же поток машин. Но когда тело рвануло туда, а душа замерла от ужаса, передо мной появилась лестница, уходящая вверх.
Олимпийское золото мне уже не грозило, но все еще был шанс на бронзовую медаль за отвагу. «Пора падать», – скомандовало что-то глубоко внутри меня. Сознание отделилось от тела. Тело развернулось к лестнице боком, а мозг приготовился к страшному удару справа. Но вместо того, чтобы отчаянно рухнуть и распластаться
Мне было сложно поверить, что все это оно провернуло без переломов и даже без царапин. Через несколько секунд в переулок ворвались ребята с обеспокоенными лицами. Они наперебой кричали: «Ты в порядке?» Саша с Мишей на русском, Лео – на английском.
– Ага, – ответила я и уже расстегивала ботинки, приговаривая: – Больше на эти колеса я не встану.
И тут нас накрыл безудержный хохот на грани истерики.
Я окончательно стянула бутсы и сказала: «Оставшийся день хожу пешком». То ли благодаря симпатии, то ли по причине животного страха Лео сказал, что это мудрое решение, и тоже разулся. Саша и Миша покатили дальше, а мы босыми спустились с горки, пересекли Оушен-Авеню и пошли гулять вдоль океана.
Послеполуденное нежное солнце, широкое побережье Санта-Моники, где мы легко потерялись в толпе, итальянец Лео, держащий меня за руку, – это был первый действительно замечательный день с тех пор, как я приехала в Америку.
Но главное среди всего этого было то, что я была жива!
Живаааааааа!
2.3 Надо что-то менять
В понедельник я проснулась и поняла, что пора что-то менять. Общение с ребятами показало мне, что я упускаю половину того, зачем я приехала в США.
Учеба к началу ноября у меня налаживалась. Я уже понимала почти все слова и наконец-то начала получать четверки, а иногда и пятерки. Чем лучше становился английский, тем выше были оценки.
Куратор направила меня к школьному counselor, той женщине, что ввела меня в курс дела на первой неделе учебы и познакомила с учителями.
Я поделилась, что уже справляюсь с нагрузкой и хочу повысить планку и перейти в другой класс, чтобы к концу года закончить школу.
– Но вам же всего шестнадцать, – возразила counselor. – Если я переведу вас, вы будете учиться вместе с теми, кому 18–19 лет.
Мне было, конечно, страшновато. Меня и со сверстниками мало что объединяло, они все казались мне в 1000 раз круче, чем я. А выпускники мне вообще казались небожителями. Но я хотела получить диплом, ведь какой смысл был целый год провести в Америке и вернуться в Россию без него.
– Ничего, я справлюсь, – ответила я. Тем более я уже начала задумываться о том, чтобы как Глория остаться здесь, а для этого мне нужен был диплом.
Counselor изучила список предметов, которые я прошла в ивановской школе, и спустя три дня постановила: я могу перескочить сразу два класса. И, если буду хорошо учиться, то у меня есть все шансы на диплом и выпускной. Это было первой хорошей новостью.
Второй хорошей новостью было то, что меня приняли в теннисную команду. Заниматься теннисом в России было очень дорого. А тут такой шанс – теннисный корт был на территории школы, а занятия бесплатными. Ну и мооооожет быть, мне хотелось совсем чуть-чуть произвести впечатление на Лео и при следующей встрече сказать, что я играю в команде.