К Колыме приговоренные

Пензин Юрий Петрович

Все смеются, а баба в цветастом краснеет, как рак, и опускает глаза. Потом и она начинает смеяться, но получается у неё это не в лад с другими. Сначала она хихикает, как порченная девка на выданье, а потом фыркает, как лошадь.

— Да ну тебя! — наконец говорит она Антошке и отмахивается от него, как от жениха, пристающего с поцелуями.

Антошка идет к мужикам.

— От грехов воняете, яко псы бездомные! — кричит он им. — Для ради чего уста свои поганите сивухою? Али вы сатанинских выродков антихристы, али алкоголики богомерзкие? — И, подойдя к одному из мужиков, распахивает ему полу пиджака и строго спрашивает: «А эт-то ишто такое?!» У мужика в нагрудном кармане пиджака недопитая бутылка водки. Антошка достает её, запрокинув голову, из горла допивает водку и, возвратив мужику пустую бутылку, говорит:

— И Иисус Христос за ради нас, грешных,

испил на кресте чашу горькую.

Все смеются, а мужик с пустой бутылкой расстроен.

— Ну, собака! — не выдерживает он. — До дна вылакал!

А Антошка уже у старух. Они сидят у подъезда ближайшего дома и моют кости всем, кто проходит мимо.

— Бесы в вас! — кричит им Антошка. — От глаз божьих, антихристы, прячетесь! На христовых слуг непотребно лаетесь!

И, вскинув руки к небу, вопрошает: «Да доколе же нам бесчестье ваше бесовское терпеть?! Да и как унять языки ваши змеиные?» А подойдя к старухам вплотную, грозит: «Ой, возьму сабельку вострую. Ой, возьму шашку булатную! Да порублю вам головы окаянные, да зарою вас в землю сыпучую!»

— Изыди, сатана! — шипят на Антошку старухи, но, зная, что просто так он не уйдет, наливают ему бражки.

Откуда Антошка набрался древнеславянской терминологии, никто не знает. Да и кому это нужно? Шут — он и есть шут! Знай, развлекай и смеши наших, а кто ты и что у тебя на душе, какие радости или печали, не наше дело! Когда Антошку нашли в канаве мертвым с пробитым черепом, никто не задумался: чьих это рук дело. Следователь, приехавший из района, решил, что убили Антошку в пьяной драке. А в какой и кто, выяснять не стал. В посёлке пьяных драк много и разбираться в каждой не хватит времени.

II

Иван Дюба, по прозвищу Бирюк, живёт в посёлке золотодобытчиков. Он грубо сложен, глаза на крупном лице спрятаны в поросшие длинным волосом брови, руки у него, как две большие кувалды, ноги зимой в серых под сорок пятый размер валенках, летом в грубо скроенных ботинках на толстой подошве. Ему около сорока, но выглядит он старше. Живет один в своём доме, друзей не имеет и знакомств не водит. Говорят, раньше он был общительным и открытым, а замкнулся, когда жена сбежала с любовником. Сейчас он работает ночным сторожем, днём его не видно, а вечером выходит из дому с ружьём и сидит на крыльце. Когда на ограду садятся вороны, он их стреляет и отдает своей собаке. У собаки со странной кличкой Дора крупная, как у бульдога, морда, глаза спрятаны в складках жира, зад тяжёлый и неповоротливый. Несмотря на такой вид, она не злая и ни на кого не лает. Это потому, что к Бирюку никто не ходит. И, наверное, остался бы Бирюк ни в чём, кроме замкнутого образа жизни, не замеченным, если бы не взял на воспитание мальчика, мать которого погибла в автомобильной аварии, а отец скрывался от алиментов. В поссовете ему это легко разрешили. Человек он непьющий, ни в чем плохом замечен не был, а то, что стреляет ворон, так что ж из этого. Ворона — птица глупая, на Колыме никому не нужная, за неё и штрафу ни с кого не взыскивается.

Мальчика звали Колей, и ходил он уже во второй класс. Весёлый и общительный при матери, после её смерти он замкнулся, и когда перешёл в руки Бирюка, по поведению мало чем от него отличался. В школе со сверстниками не участвовал в играх, к учителям стал относиться с подозрительной осторожностью, после школы, нигде не задерживаясь, шёл домой и садился за уроки. В свободное от уроков время на улицу не выходил, и теперь его часто можно было увидеть сидящим на крыльце с Бирюком в ожидании ворон. Со временем те, кто их часто видел на крыльце, стали замечать, что они похожи друг на друга. У Коли, как и у Бирюка, бросались в глаза большая голова, отчуждённый взгляд и неуклюжее сложение. Когда Бирюк убивал ворону, он молча относил её Доре и снова возвращался на своё место. Не было случая, чтобы он попросил Бирюка разрешить ему выстрелить по вороне. Видимо, в отличие от мальчиков своего возраста, стрельба из ружья его не увлекала.

Как относился Бирюк к Коле, никто не знал. Однако по тому, как он ежедневно сопровождал его в школу и из школы, можно было догадаться, что к нему он сильно привязан. Возвращаясь из школы, они заходили в столовую. Обедали неторопливо, как деревенские мужики: горчицу клали не в суп, а мазали на хлеб, сверху посыпали его солью, всё, что брали, не оставляя на столе, съедали, пообедав, аккуратно собирали на поднос посуду, и Коля относил её в посудомойку. После этого Бирюк покупал ему мороженое и яблок. Мороженое Коля съедал в

столовой, а яблоки они уносили домой.

Учился Коля не хорошо и не плохо: в выполнении школьных заданий был аккуратным, но любимых предметов не было. Ему было все равно: решать ли задачи по арифметике, писать ли письмо по грамматике. Учительница, знавшая его до смерти матери, понимала, что придёт время и он станет таким, каким был раньше: любознательным и со здоровым к школе интересом. Когда она ушла на пенсию, на её место приняли новую, только что окончившую столичное педучилище. В этом училище её хорошо научили, как давать детям арифметику и грамматику, но не сказали ей, что у каждого из них своя душа и своё сердце, и относиться к каждому надо не как к компьютеру, в который можно заложить любые знания, а как к сложному и неповторимому явлению жизни. Поэтому она считала, что такие свойства, как любознательность и здоровый интерес к школе даются детям от рождения, а не обнаружив их у Коли, она, не долго думая, вызвала в школу Бирюка.

— Товарищ Бирюк, — заявила она ему, — у вашего Коли никакого интереса к школе. Откуда это?

— Я не Бирюк, а Дюба, — поправил он её, не обидевшись.

— Ах, извините! — вспыхнула учительница и, оправившись от смущения, тоном, исключающим всякие возражения, продолжила: — Я думаю, товарищ Дюба, отсутствие интереса к школе у Коли идет от лени и неумения по-настоящему трудиться. — И, вскинув на него в позолоченной оправе очки, видимо уже для порядка спросила: — Или у вас другое мнение?

Хотя Бирюк никаких педучилищ не кончал, мнение у него было другое. Он понимал: чтобы пробудить у Коли интерес к школе, надо сначала пробудить у него интерес к жизни. Понимая, что словами тут ничего не сделаешь, он взялся за дело.

Первое, что сделал Бирюк, он перестал стрелять ворон. «И правильно», — согласился с ним Коля, и с тех пор еду для своей Доры они брали в столовой из отходов. Потом Бирюк стал водить Колю в лес. Утром они шли на речку и слушали, как всё живое просыпается. Первыми просыпались пташки, похожие на воробьев. С первыми лучами солнца они уже порхали в кустах и выклёвывали там букашек. Потом начинали отбивать свои трели дятлы. Разбуженные этим бурундуки вскакивали на ветки стланика и, протерев глаза, начинали грызть орешки. Последними просыпались вороны. Лениво открыв глаза, они долго и подозрительно осматривали, что их окружает, а потом, тяжело взмахнув крыльями, куда-то улетали. Ходили Бирюк с Колей в лес и вечером. Там они разжигали костёр, кипятили чай и ужинали тем, что брали с собой. Иногда они оставались в лесу и на ночь. Коле нравилось наблюдать, как на небо из-за лесу выплывает луна. Ему казалось, что и на ней есть и пташки, похожие на воробьев, и дятлы, и бурундуки, только они во много раз меньше, чем на земле. Представить, что там живут и вороны, он не мог. Вскоре он так привязался к лесу, что возвращаться домой ему уже не хотелось.

— Давай жить в лесу, — предложил он однажды Бирюку.

— В лесу хорошо, — ответил ему Бирюк, — только люди там не живут.

— Почему? — не понял Коля.

— Не знаю, — признался Бирюк, а, рассмеявшись, добавил: — Наверное, боятся — медведи задерут.

— Всех не задерут, — заверил Коля и пообещал Бирюку, что когда вырастет, жить он будет только в лесу.

Это Бирюка насторожило. Он понял: лес — хорошо, но отчуждая им Колю от людей, он ничего в своём деле не добьётся. Надо найти ему увлечение и дома. Зная, что дети любят строить, он предложил ему поставить во дворе дома избушку не игрушечную, а настоящую, бревенчатую. Коля охотно согласился и вскоре с увлечением работал и топором, и пилой, как настоящий плотник. После избушки Дюба с Колей решили построили во дворе настоящее колесо обозрения. Начали они с чертежа, и тут Коля понял, что арифметика — это не просто действие с числами, но и предмет, без которого не рассчитаешь ни размера колеса, ни передачи к нему усилий от ручного ворота. Работа закипела, и к середине лета колесо обозрения было готово. При опробовании его Бирюк стал на ворот, а Коля с Дорой сели в одну из четырех кабин. И хотя колесо обозрения было небольшим, не более четырех метров, когда кабина оказалась наверху, у Коли захватило дыхание, а Дора от страха завыла. Покататься на колесе обозрения Бирюк с Колей стали приглашать поселковых ребятишек, а когда были построены качели и для малышей сделана песочница, их двор превратился в весёлый детский аттракцион. Мальчишки катались на колесе обозрения, девочки качались на качелях и играли в куклы в избушке, самые маленькие копались в песочнице, а Бирюк крутил ворот на колесе обозрения.