К нам едет инквизитор
Шрифт:
— А из чего стреляют? — крикнула вслед Кристина, но ведьмы уже выскочили во двор. В руках они держали кто швабру, кто офисный стул, кто уличную урну с логотипом кандидата в мэры Города…
— У вас летают на урнах? — предельно вежливо поинтересовался Лещинский.
— Вообще-то нет, но если время поджимает, приходится, — невнятно буркнула Кристина. Она судорожно искала, какой предмет интерьера можно было приспособить для полетов, но ничего не находила. Диван? Кресло? Медленные и плохо маневрируют. Горшок с пальмой? Вообще маневренности никакой.
Она сдернула с дивана чехол и встряхнула его. На пол свалилась сумка с поглотителями магии, брошенная в холле, когда прибыли инквизиторы. Кристина подхватила ее и бросилась на улицу.
Решимости ей было не занимать. Магия это чувствовала. Поэтому чехол, повинуясь движениям пальцев, почти сразу расправился и завис в воздухе. Бордовый вельвет в два слоя натянулся, теряя сходство с тканью, теперь он напоминал широкую и надежную доску. Кристина удовлетворенно кивнула.
— Полагаете, удобнее летать сверху, а не внутри? — поинтересовался бесшумно подкравшийся Лещинский.
— Внутри чехла, как в мешке? Это у вас так в Высшем Круге летают, да? — фыркнула Кристина и запрыгнула на доску. Та не прогнулась ни на миллиметр. Отлично.
Лещинский запрыгнул следом. Свет из окон офиса упал на его руку, и Кристина заметила на тыльной стороне ладони пятно сажи. А под ним, кажется, ожог… Она изумленно заморгала.
— На меня сейчас кое-кто напал, — весело хмыкнул Лещинский. — Удивлены? Это не вы поселили в холле одно мелкое и недружелюбное создание? Ладно, тогда потом сами увидите, полетели!
«Многовато развелось недружелюбных созданий», — подумала Кристина и выбросила эту странность из головы. Будь там что-то опасное, инквизитор бы сообщил.
— Держитесь за меня, — на всякий случай предупредила она. Поджала под себя ноги, подползла поближе к краю чехла и взялась за него обеими руками, приподнимая и задавая направление.
Кусок вельвета, превратившийся в доску, сорвался с места и ракетой понесся вперед и вверх.
До «Дефиле» было километров шесть по прямой. Но приходилось перемещаться зигзагами, избегая людных мест. Потом Кристина поднялась повыше и вздохнула с облегчением. Теперь увидеть их с земли можно было, лишь очень хорошо постаравшись. Пару раз она нервно оглядывалась на инквизитора. Тот подозрительно молчал, и Кристине постоянно казалось, что он рухнул вниз. Но он сидел, вольготно вытянув ноги, и наслаждался полетом. Обычно она и сама любила летать, но не в такой спешке и не в таких обстоятельствах.
— Не волнуйтесь, я здесь, — улыбнулся Лещинский, когда Кристина оглянулась в третий раз. Потом легко положил руку ей на талию.
Нетрудно было представить, что он не держится, чтобы не упасть, а просто обнимает ее… Ну да, и они направляются полюбоваться звездами и видами ночного города. Закопченными трубами, облезлыми многоэтажками и переполненными свалками. Кристина прибавила скорости.
Заложив последний вираж, чехол
Кристина застыла.
Центр Города потопал в пышных кремовых облаках.
Настоящих, чтоб им провалиться, кремовых облаках!
Огромная масса розового крема из белков и взбитых сливок облепила «Дефиле», придавая сходство с гигантским тортом. Крем покрывал тротуары и проезжую часть, так что немногочисленные прохожие, которые еще не разбежались, брели по пояс в воздушной массе. От машин оставались только крыши. Они плыли, как баржи, включив дальний свет. Подсвеченные изнутри взбитые клубы смахивали на огненное зарево.
А крем все прибывал.
На крыше «Дефиле», у самого края, стояла хрупкая девушка в розовом платье. В руках она держала… волшебную палочку. И с каждым взмахом палочки в воздухе появлялось новое огромное облако крема!
Шлеп! — облако обрушилось прямо на ведьм, которые что-то кричали у входа в «Дефиле» и размахивали руками. Шлеп! — кремовая шапка залепила стекла снегоочистителя, подкрадывавшегося со стороны проспекта. Городские власти уже узнали о чрезвычайной ситуации и пытались расчистить дорогу от крема тяжелой техникой. Как не вовремя!
Новый взмах палочкой — и со стороны снегоочистителя донесся отборный мат. Вся массивная машина, от ковша до колес, превратилась в густую кремовую массу. Посреди нее барахтался водитель. Девушка с крыши нацелила на него палочку.
— Кондитерская «Фея», — злобно пропыхтела Кристина. — Креативщики фиговы!
Фея, сбежавшая с вывески кондитерской, принялась озираться, будто что-то услышала. Пользуясь этим, водитель снегоуборочной машины вскочил и нырнул в покрывающие дорогу пушистые облака. Кристина поспешно направила чехол вниз, скрываясь из поля зрения.
— Гадость кружевная, — буркнула Кристина. Потом повернулась к инквизитору. — Значит, так, пока она не сбила нас этим кремом, действуем одновременно. Вы бросаете в нее поглотители магии, а я тем временем плету заклинания.
Она принялась рыться в сумке, вынимая кругляши поглотителей. Те напоминали крупную гальку и мгновенно вытягивали излишки магии из предметов и магических существ.
— Кружевная гадость. Звучит поэтично, — прокомментировал Лещинский, медленно убирая руку. — Вы боретесь с ними с помощью поглотителей?
— Сейчас да, — вскинула голову Кристина. — Нужно ненадолго остановить эту… поэтичную гадость, и я успею сплести возвратные чары. Если ее не задержать, она и нас превратит в пародию на торт!
— Тогда оставьте в покое эти штуки, все равно я промахнусь. Я сам ее нейтрализую, — Лещинский покосился на перетекающую через край крыши массу крема. Пышная сладкая лавина обрушилась на тротуар.
— Точно, — пробормотала Кристина, опуская сумку. Она и забыла, что инквизиторы владели антимагией не хуже, чем обычными чарами. Иначе не поймали бы и половины магов-преступников. — Тогда… готовы? Летим.