К новому берегу
Шрифт:
Да, сейчас было жарко. Звонили телефоны, члены коллегии по неделям сидели на фабриках, а Кулайнис носил на подпись Земдегу одну телеграмму за другой.
При этом он, как бы невзначай, напоминал, что руководители контор снабжения некоторых министерств получают персональные ставки, а у иных есть и легковые машины.
В последнее время министр относился к Кулайнису очень официально и сухо, а Ян Лидум добился, чтобы в повестку дня следующего заседания коллегии был включен вопрос о работе конторы снабжения за первое полугодие.
В день
— Товарищ Лидум, разве это дело? Кулайнис одну фабрику заваливает материалами на целый квартал и помогает победить в социалистическом соревновании, а нам каждый килограмм приходится вымаливать, как нищим, — жаловался один директор. — А почему он так делает? Потому что те с ним пьянствуют и по субботам присылают по целому узлу образцов продукции.
— Разве допустимо, что министр расценивает жалобы как личную обиду и, вместо того чтобы помочь, отзывает с фабрики способного главного инженера в аппарат министерства, а взамен присылает зеленого юношу, который не знает технологии и в лучшем случае может пригодиться для составления докладных записок? — сетовал другой. — Вместо государственного подхода в нашем министерстве царят семейственность и приятельские отношения.
— Почему вы не скажете об этом министру? Если вопрос поставить принципиально, он не оставит его без внимания, — сказал Лидум.
— Правильно, без внимания не оставит, но нам обоим придется тогда уйти с фабрик, потому что без помощи и поддержки министерства работать невозможно. Товарищ Лидум, сделайте что-нибудь — не для нас, а ради общего дела. Поговорите с министром, обуздайте Кулайниса.
— Я поговорю с товарищем Земдегом, — обещал Лидум. — После обеда приходите в министерство и будьте готовы к тому, что вас пригласят высказаться на коллегии.
Директора переглянулись и задумались.
— Боитесь испортить отношения, так, что ли? — усмехнулся Лидум. — Что же это получается? Ведь вы коммунисты, а коммунисты не боятся говорить правду в глаза.
— Не то что отношения боимся испортить, а ни к чему эта излишняя резкость.
— Тупыми зубами жесткого мяса не разжевать. Не забудьте, что у всех бюрократов толстая кожа, надо их шилом колоть, пока почувствуют.
— Ну ладно, если уж иначе нельзя, будем колоть.
Делегация молодых рабочих жаловалась, что им в фабричном общежитии приходится ютиться в тесноте и в скверных условиях.
— По вечерам горит одна тусклая лампочка — нельзя ни газету прочесть, ни письма написать. Кипятку нет, умываться приходится во дворе. И дело совсем не в том, что у фабрики нет средств на ремонт общежития. Деньги есть, рабочая сила тоже найдется, но контора снабжения не дает материалов. Директор уже несколько раз обращался к Кулайнису. Тот, конечно, обещает, но сейчас же забывает про свои обещания.
— Где же ему взять материалы
— Позавчера повезли на Взморье полный грузовик строительных материалов, наши ребята своими глазами видели… — добавил второй.
— Если ничего нельзя сделать, разрешите перейти на другую фабрику.
— И все обстоит именно так, как вы мне рассказали? — спросил Лидум.
— Точно так, товарищ Лидум. Если не верите, приезжайте, своими глазами посмотрите.
— Ладно, друзья, поедем вместе.
Лидум вызвал машину и вместе с рабочими поехал в общежитие. Во многих общежитиях, столовых, клубах, детских яслях он уже побывал и помог руководству предприятий навести там порядок, но это общежитие как-то ускользнуло от его внимания.
Вернулся он часа через два, сердитый и мрачный. Позвонил министру и попросил принять на несколько минут.
— Но сейчас ведь начнется заседание коллегии, товарищ Лидум… — ответил министр. — Мне надо подготовиться, просмотреть еще кое-какой материал.
— Вопрос слишком важный и имеет прямое отношение к сегодняшней повестке дня, — пояснил Лидум.
— Нельзя ли позже… после заседания?
— Нельзя, товарищ министр.
— Ну, тогда приходите… — Лидум услышал, как вздохнул Земдег.
«Вздыхай, не вздыхай, а Кулайниса придется выгнать…» — подумал Ян.
Земдег сидел за письменным столом, уткнувшись в бумаги, и при появлении Лидума поднял бледное лицо. Его взгляд говорил, что ему все надоело, что он устал от бессонных ночей; пальцы нервно теребили бумаги. Рядом с министром стоял Кулайнис — наверно давая объяснения по некоторым материалам.
— Я пойду, товарищ министр, — сказал Кулайнис.
— Лучше бы вы немного задержались здесь, — сказал Лидум. — У меня к вам большой счет.
— Опять? — улыбнулся Кулайнис.
— По-прежнему, — отрезал Лидум. — И я боюсь, что на этот раз вам не рассчитаться.
— Только без лишних резкостей, товарищ Лидум… — заметил министр. — Ближе к делу. Давайте факты, выводы сделаем потом.
Он нахмурился, не скрывая досады. Кулайнис отошел в сторону и с деланным спокойствием наблюдал за Лидумом, но его бородка клинышком все же дрожала, когда заместитель министра посмотрел ему в лицо.
Чтобы не задерживать Земдега, Лидум коротко рассказал о том, что видел в общежитии молодых рабочих.
— Почему же директор не принимает никаких мер? — заговорил Земдег. — Если сам ничего не может сделать, почему не просит помощи?
— Он просит, да ему не дают, — ответил Лидум. — Как нищий, ходит за Кулайнисом, а тот и пальцем не пошевелит.
— Я не понимаю, какая связь между общежитием и мной? — Кулайнис пожал плечами. — Кто запрещает им ремонтировать?
— А чем они будут ремонтировать — святым духом? Скажите, Кулайнис, куда девалась грузовая машина со строительными материалами, которую позавчера следовало отправить для ремонта общежития?