К оружию! К оружию!
Шрифт:
— Доброе утро, господин Фланнель, — поздоровался Моркоу. — Неприятности?
— Он забрал целых семь долларов, а когда я попросил его предъявить воровскую лицензию, негодяй взял и сбежал! — завопил Фланнель. — Сделайте же что-нибудь! Я исправно плачу налоги!
— Буквально через мгновение мы бросимся в погоню, — успокоил его Моркоу, доставая блокнот. — Значит, семь долларов, я правильно понял?
— Вообще-то, все четырнадцать.
Господин Фланнель оглядел Ангву с головы до ног. Мужчины редко упускали
— А почему на ней шлем? — удивился он.
— Это один из наших новобранцев, господин Фланнель, — пояснил Моркоу.
Ангва улыбнулась, а господин Фланнель невольно отступил на шаг.
— Но она ведь…
— Мы должны двигаться в ногу со временем, господин Фланнель, — сказал Моркоу, убирая блокнот.
Господин Фланнель вспомнил о наболевшем.
— Я лишился целых восемнадцати долларов и вряд ли когда-нибудь их увижу! — рявкнул он.
— О, господин Фланнель, право, отчаиваться не стоит, — попытался подбодрить его Моркоу. — Констебль Ангва, за мной. Следуем согласно новому плану.
Он проследовал прочь. Фланнель проводил их безумным взглядом и широко открытым ртом.
— Не забудьте о моих двадцати пяти долларах! — проорал он им в спины.
— Тот парень, он же убегает! Мы будем за ним гнаться или нет? — поинтересовалась Ангва, переходя на бег, чтобы не отстать от широко шагающего капрала.
— Зачем? — пожал плечами Моркоу, сворачивая в переулок такой узкий, что человек неопытный принял бы его за обычную щель между домами.
Они принялись протискиваться между двумя влажными, поросшими мхом стенами, никогда не видевшими солнечного света.
— Что интересно, — продолжил Моркоу. — Готов поспорить, немногие знают, что с Брод-авеню можно попасть на Зефирную улицу. Спроси кого угодно, и тебе скажут, что Рубашечный переулок — это тупик. Но пройти все-таки можно — нужно свернуть на Мормскую улицу, протиснуться между этими решетками в Урчащую аллею — хорошие решетки, из очень хорошего железа, — и вот мы уже в Некогда-переулке…
Он дошагал до конца переулочка, остановился и прислушался.
— Чего мы ждем? — удивилась Ангва.
Послышались чьи-то торопливые шаги. Моркоу прислонился к стене и высунул руку на Зефирную улицу. Раздался мягкий удар. Рука Моркоу даже не шелохнулась. Человек словно наткнулся на балку.
Стражники опустили глаза на бесчувственную фигуру. Серебряные доллары раскатились по булыжной мостовой.
— Вот те на, вот те на… — пробормотал Моркоу. — Все тот же бедолага Здесь-И-Сейчас. Он же обещал завязать. О боги…
Он схватил тело за ногу.
— Пересчитай монеты, — попросил он.
— Да тут всего доллара три, — удивилась Ангва.
— Молодец. Все точно.
— Но тавернщик сказал, что…
— Пошли. Возвращаемся в штаб. И ты пошли, Здесь-И-Сейчас, сегодня
— Почему? — не поняла Ангва. — Его же поймали!
— Да. Но поймали его мы, а не Гильдия Воров. Они в отличие от нас не столь милосердны.
Голова Здесь-И-Сейчас запрыгала по булыжникам.
— Стащил три доллара и сразу же помчался домой, — со вздохом произнес Моркоу. — В этом весь Здесь. Самый неудачливый воришка на всем Плоском мире.
— Но ты же говорил, что Гильдия Воров…
— Ничего, ничего, со временем ты сама разберешься, что тут к чему, — успокоил ее Моркоу. Голова Здесь-И-Сейчас ударилась о поребрик. — Непонятно как, но все работает. Просто поразительно! Работает. Хотя не должно.
Пока, следуя в тюремную камеру, Здесь-И-Сейчас получал легкое сотрясение мозга, клоуна убивали.
Тот брел по переулку с уверенностью человека, исправно платящего налоги в Гильдию Воров, когда на пути его вдруг объявилась фигура в плаще и с накинутым на голову капюшоном.
— Бино?
— О, привет… Эдуард, ты?
Фигура замерла.
— А я как раз возвращался в Гильдию, — продолжил Бино.
Фигура в плаще кивнула.
— С тобой все в порядке? — участливо осведомился Бино.
— Мне очень ж-жаль, — запинаясь, произнесла фигура. — Но это во благо города. Н-ничего личного.
Он шагнул клоуну за спину. Бино почувствовал, как что-то хрустнуло, и его внутренняя вселенная вдруг выключилась.
Потом он сел.
— Ой, — сказал Бино. — Больно же…
Хотя больно уже не было.
Эдуард Муэрто смотрел на него с выражением ужаса на лице.
— О… Извини, я правда не хотел! Это нужно было, мне пришлось, ведь ты стоял на дороге к светлому будущему…
— А что, попросить отойти в сторонку нельзя? Обязательно сразу бить по башке?
Затем Бино внезапно осознал, что Эдуард смотрит совсем не на него и разговаривает вовсе не с ним.
Он опустил взгляд, и тут его охватило странное чувство, посещающее, как правило, всех недавно усопших, — сначала он испытал ужас при виде себя, лежащего на земле, после чего у него возник мучительный вопрос: если он лежит на земле, то кто тогда стоит над ним, лежащим на земле?
— ТУК-ТУК.
Он поднял взгляд.
— Кто там?
— СМЕРТЬ.
— Какой-такой Смерть?
В воздухе чувствовалась прохлада. Бино ждал. Эдуард в отчаянии бил его по щекам, вернее по тому, что совсем недавно было его щеками.
— ХМ, ЗАБАВНО… МОЖЕТ, НАЧНЕМ РАЗГОВОР ЗАНОВО? Я КАК-ТО НЕ УЛОВИЛ СМЫСЛА.
— Что-что? — не понял Бино.
— Прости м-меня! — простонал Эдуард. — Я не хотел!
На глазах у Бино убийца куда-то потащил его… прежнее тело.