К северу от Чернобыля
Шрифт:
Батарейки сядут через семьсот двадцать часов.
Значит, сменим, успокоил я Умника. — Семьсот двадцать часов это чертова уйма времени.
Почему я здесь? — спросил Умник.
Ты в таком месте, где можешь принести максимальную пользу. Ты здесь всем нужен.
Я нужен.
Из-за угла вывернул паренек. Я пошевелил босыми пальцами, радуясь майской травке. Пришелец глянул на меня дикими глазами и залопотал невнятно и непонятно:
Не трогай меня, зомби, я с собачками дружу.
Я тоже дружу с собачками, сказал я ласково, чтобы не напугать мужика. —
Я все понял, добрый зомби, ответил гость нежданный и скрылся за забором.
Кто это был? — спросил Умник.
А я откуда знаю. Он не из нашей команды. Так, проходил мимо. У нас удачный день, праздник. Пусть и он порадуется.
Какой праздник? — поинтересовался Умник.
У тебя день рождения, ответил я.
Обалдевший комп заткнулся. Я радостно зашевелил пальцами ног. С чердака тигром спрыгнул Микола. Из-за забора вылетел Волк с автоматом на перевес.
Вы что всполошились? — удивился я.
Тут где-то зомби.
Нет тут никого, твердо сказал я.
Что-то мне этот мужик не понравился, сказал Микола. — Надо его догнать и дать по шее.
Прогресс, брат, сказал я. — Крота ты по горячке пришить хотел, а этому ты хочешь только по шее дать. Небольшой отрезок вечности, лет двести, триста, и до тебя дойдет, что никого ловить вообще не нужно.
Микола покраснел.
Да, ладно, конечно из-за черного плаща да подержанного «Калашникова» не буду я ему по шее давать.
Ну ладно, народ, пойдемте к костру, похлебаем горяченького, да начнем планы строить, как нам дальше жить.
Не так хотел помереть геройский парень Леха. Когда двадцать лет назад он подавал документы в Хабаровское училище бронетанковых войск, смерть виделась в двух вариантах. Гибель с героическим экипажем в пригородах Багдада, Тегерана или Парижа и некролог во весь разворот «Страна прощается с любимым сыном…» или смерть в собственном особняке лет через семьдесят генерал-лейтенантом в отставке. Других возможностей для костлявой старушки Найденов в то время не представлял.
Он лежал тихо. Боли не было. Сил тоже. Кто-то схватил его за шиворот и проворно потащил. Автомат зацепился за ногу ремнем и смешно подпрыгивал.
Не стоит, сказал Найденов, все одно, финиш. — И потерял сознание.
Что-то журчало прямо под ухом. Найденов открыл глаза. Журчал родник. Он оттолкнулся от земли ногами и припал к воде. Литр выпил не меньше, подумал он через минуту и уснул. Сколько проспал, он не понял. Наградные часы отсоветовал брать Овсов, а других у него не было.
По здешнему солнцу можно было гадать, то ли солнце тусклое, то ли луна яркая.
Эй, мужик! Это луна или солнце?
Да, я не знаю, я не здешний.
Найденов не шевелясь, одними глазами осмотрелся. Он лежал в шалаше на подстилке из лапника. Сверху его укрывал брезентовый полог. Рядом журчал родник, за стенкой шалаша кто-то по-хозяйски шуршал.
Я бы поиграл с тобой, сказал Найденов, да вряд ли сил хватит.
Величаво поднялись старшие псы.
Вылитый Акелла! — выдохнул Найденов. Пес-папа согласно шевельнул корпусом и повел головой. Найденов оглянулся и увидел машину. Щенок подбежал к ней первым и, заскочив в салон через открытую дверь, выдернул оттуда рюкзак. Не сходя с места, Алексей определил — копченая свинина. В животе заурчало. Семья плавно перетекла к кострищу с решеткой барбекю. Туда же молодой пес притащил и рюкзак.
По поводу спасения капитана Найденова — праздничный обед, объявил Алексей. Развязав шнуровку, он достал крупно нарезанное мясо и, набрасывая его на решетку, ополовинил мешок. Собаки довольно заурчали.
После плотного обеда языками почесать хотелось всем, но я как парень городской успел первый.
Почему этот мужик обозвал меня зомби и что это такое?
Команда смущенно запереглядывалась между собой.
Я рискну, ответил Волк. — А у кого какие дополнения, вставляйте по ходу. Зомби бывают четырех видов: попавшие под удар контролеров, потерявшие рассудок после выжигателя мозгов, конкретные зомби, восставшие из могил, и зомби, бродящие вокруг местных аномалий.
Это на болоте, на Янтаре, вставил дядька Семен.
Живой труп, почему ходит непонятно. Из-за остатков мозгов…
Мозгов у него нет, сказал Рябой, — я видел, как одному зомби отстрелили затылок. У него от головы осталось только лицо. Он развернулся и куда-то ушел. Ходят на сломанных ногах, из боков ребра торчат, мясо с рук опадает, из плеча торчит голая кость, а все равно идет куда-то по своим делам. Одно слово — зомби.
В 2008 старые кладбища поднялись, вмешался дядька Семен. — Зомби тысячами бродили. Месяца два от них спасу не было, пока не рассыпались по аномалиям. «Карусели» без разницы кого на клочки рвать, что человека, что зомби. С тех пор мы трупы без присмотра не оставляем, только в огонь или на «электру», там потихоньку рассыплются.
Я невольно передернул плечами.
Ладно, потихоньку разберемся с этой проблемой.
То-то парнишка удивился, увидев пана сотника, босого в одной рубашке и без оружия, решил, что зомби встретил. Ладно, сдуру не выстрелил.
До меня дошло, что я был на волосок от смерти.
Да, от многих случайностей зависит жизнь человеческая на дороге из Чернобыля в Припять, подвел итог я.
Судьба индейка, а жизнь копейка, сказал студент.
Классики трактуют это несколько иначе, академическим голосом сказал Рябой, с хабаром вернулся чудо, живой остался удача, патрульная пуля везение, а все остальное — судьба.